Октябрьская площадь в Минске. Фото: Reform.by
27 февраля, в разгар войны российской агрессии в Украине, в нашей стране прошел очередной референдум. Беларусская Конституция вновь переписана. И до сих пор не очень понятно, кому и зачем понадобилось это делать. И как будет функционировать новая система. Давайте вспомним, откуда взялась новая Конституция, и как долог и тернист был путь к этому референдуму.
В 2019 году Беларусь отметила 25-летие Конституции. Основной закон страны был принят Верховным советом 15 марта 1994 года. Именно тогда в нашей стране был введен институт президентства.
Через два года состоялся первый референдум по изменению Конституции. Он стал результатом конфликта между президентом и Верховным советом. По итогам этого плебисцита в Конституции были значительно расширены полномочия президента. Глава государства получил право назначать правительство, министров, генерального прокурора, судей, руководство Нацбанка. Была изменена структура парламента. Появилось Национальное собрание, состоящее из Палаты представителей и Совета Республики.
В следующий раз Конституцию изменили в 2004 году. Из нее было исключено ограничение по количеству сроков, в течение которых один человек может избираться президентом. Так Александр Лукашенко обеспечил себе возможность для пожизненного президентства.
Конституция в новой редакции устраивала власти довольно долго. Впервые о необходимости внесения изменений в Основной закон Лукашенко заговорил осенью 2016 года.
Выступая с обращением к парламентариям, он отметил, что назрело время провести анализ Основного закона страны. «Попробуем подойти к этому вопросу с разных сторон. Аккуратно, чтобы не сделать хуже. Появились новые проблемы, вызовы. Да и время, наверное, требует чего-то нового. И начинать надо с главного, если мы решимся на это. Нам надо создать группу мудрецов, юристов, которые проанализируют Основной закон. И если нужно будет, мы на это пойдем».
Вновь к необходимости внесения изменений в Основной закон вернулись лишь весной 2018 года. Но началась «бархатная революция» в Армении, вопрос заглох, и до какой-либо конкретики дело тогда так и не дошло.
Лишь через год, в феврале 2019 года, о возможности изменений в Конституции заявила глава Центризбиркома Лидия Ермошина. Их предполагаемый характер она не раскрыла, отметив лишь, что «этот вопрос вызревает где-то в недрах политических… нашей политической элиты».
Интересная оговорка. Скорее всего, некая группа во власти действительно лоббировала внесение изменений. Высока вероятность, что в этих процессах была заинтересована Россия. Реформа с возможным усилением роли парламента и политических партий могла бы стать для восточной соседки неплохим инструментом влияния. Понятно, что работа по линиям парламентского и партийного партнерства — это удобный способ легальной работы с элитами.
А в марте 2019 года во время «Большого разговора» о подготовке новой Конституции рассказал и Александр Лукашенко.
«Я склонен к тому, что новую Конституцию нам придется принимать. Нам придется усиливать другие ветви власти», — сказал он.
И дал поручение Конституционному суду подготовить проект новой Конституции. По его словам, за основу будет взят действующий основной закон.
А делать выбор между пропорциональной и мажоритарной системами придется, но когда-нибудь в будущем.
«Сейчас ломать избирательное законодательство, как-то совершенствовать, реформировать и тем более Конституцию вот в эти два года, когда парламентские, президентские выборы нельзя», — отметил тогда Лукашенко.
И добавил, что проект с изменениями будет ему представлен в ближайшее время.
В ноябре 2019 года депутат Палаты представителей и приближенный к президенту политик Игорь Марзалюк рассказал аж о 17 подготовленных вариантах Конституционного акта.
Зачем такое неимоверное количество вариантов и чем они отличаются друг от друга, Марзалюк не уточнил. Зато отметил, что общество в Беларуси изменилось.
«Несколько десятков тысяч открылось только долларовых, легальных миллионеров. Только в одном Минске. Изменилась структура общества. Масса людей, которые занимаются малым и средним бизнесом. Умное государство, понимая изменение этой структуры, понимает, что необходимо менять и политическую систему, менять Конституцию, в том числе», — объяснял логику власти депутат.
«Самые важные конституционные изменения — это перераспределение властных функций, это больше власти парламенту, который будет контролировать премьер-министра и правительство в целом, это административно-территориальная реформа, реформа местного самоуправления. Именно беларусская власть, которую обвиняют во всех грехах, абсолютно осмысленно будет идти на большую либерализацию, большую свободу в этом направлении. Для нас самое главное — сохранить беларусскую государственность, сделать Беларусь полностью легитимной, адекватной страной в мире, признанной всеми», — резюмировал Марзалюк.
Выглядело многообещающе, хотя конкретики было немного. Зато звучавшие в речах политиков слова «свобода», «либерализация», «реформы», по всей вероятности, должны были внушить аудитории некий оптимизм. Мол, страна не стоит на месте, и дальше будет только лучше.
Не исключено, что вся эта риторика и была затеяна для того, чтобы хотя бы частично сбить протестные настроения в обществе накануне президентских выборов. Власть не могла не чувствовать, что уже порядком поднадоела значительной части избирателей. И обещала некие перемены. На более радикальную часть электората это, конечно же, не могло произвести впечатления. Но на значительную часть той аудитории, которую политтехнологи называют не очень толерантным термином «болото», подействовать могло.
К тому же перемены должны были произойти не сейчас, а потом, после выборов. А обещать не значит выполнять.
Но и возможность того, что часть элиты действительно хотела некой минимальной демократизации, полностью отрицать нельзя. Возможно, кто-то чего-то и хотел, но ситуация внесла свои корректировки.
Конечно, власти были заинтересованы в том, чтобы выборы-2020 оказались по возможности похожи на выборы-2015. Тогда все прошло сравнительно тихо, мирно и спокойно. Был оппозиционный кандидат, в наличии которого власть все же заинтересована для «картинки». Была довольно вялая агитационная кампания. Затем последовала очередная «элегантная победа», не вызвавшая особой протестной активности. Все отработали свой номер и, довольные друг другом, разошлись по домам. Идеальный сценарий президентских выборов для власть имущих.
Но повторить тот же сценарий в 2020 году не удалось.
Все события избирательной кампании 2020 года еще слишком памятны, и подробно останавливаться на них не имеет особого смысла.
Отметим лишь несколько факторов, влияние которых значительно сказалось на ходе выборов.
После событий 2014 года – российской оккупации Крыма и создания РФ марионеточных ДНР и ЛНР – беларусская власть напряглась. До сих пор ей удавалось более-менее успешно маневрировать между своими и российскими «хотелками». Периоды похолоданий менялись потеплением, информационные и торговые войны то начинались, то угасали. Но в целом Россия не предпринимала никаких действий, которые бы напрямую угрожали независимости Беларуси и ее правителя. Однако аннексия Крыма показала, что Путин готов играть без правил. И в Минске озадачились.
Нужно было создать для Кремля картинку, что «русский мир» в Беларуси не ждут. Поэтому вожжи стали потихоньку отпускаться. Свободы стало чуть больше. Многочисленные общественные объединения занимались разного рода активизмом – от помощи животным до выставок и языковых курсов. За несанкционированные акции по-прежнему били и сажали, но, если не лезть в политику, что-то можно было делать. Выставки, спектакли, лекции. Постепенно в Беларуси выстаивалась параллельная реальность. Улица Октябрьская, корпус 8, курсы «Мова нанова», «Летучий университет» и прочие проекты жили своей, довольно таки успешной жизнью, практически не пересекаясь с государством. Ну разве что налоги платили да паспорта меняли.
В другом, параллельном, мире жили БРСМ, чемпионат по хоккею в Минске, «Большие разговоры с президентом» и беларусское телевидение. Эти два мира практически не встречались. И не замечали друг друга.
Плюс какой-никакой рост доходов, развитие сферы IT, возможность путешествовать – много лет беларусы были на первом месте по количеству полученных виз стран ЕС среди всего СНГ.
СМИ чего-то писали, периодически получая по шапке от властей, но в целом годы были довольно «травоядные». В марте 2018 года власти даже дали возможность официально провести День Воли возле Оперного театра в Минске. И хотя в других городах страны в тот же день праздновавших «мели», и общество, и власть немного расслабилась. Площадь-2010 казалась давней историей, выборы-2015 давали власти надежду. Социальный договор «вы не лезете, мы даем вам дышать», казалось бы, работал.
А в 2020 году два мира столкнулись. Тут сошлось много факторов. И смена поколений, и рост самосознания в обществе, и появившиеся горизонтальные связи всех этих больших и малых суполак, и коронавирус, в эпидемию которого власть повела себя совсем уж вызывающе. Мир №2 посягнул на власть.
Дальше события развивались стремительно. В мае выборы были назначены на 9 августа. 20 мая зарегистрированы 15 инициативных групп по выдвижению кандидатов. 29 мая после пикета в Гродно были задержаны руководитель инициативной группы Светланы Тихановской Сергей Тихановский. Ранее этот выступавший с жесткой критикой действующей власти блогер пытался зарегистрировать инициативную группу в поддержку собственного выдвижения. Но не смог подписать необходимые для подачи в ЦИК документы, поскольку в тот момент отбывал административный арест. Правозащитники признали Сергея Тихановского политзаключенным.
А 18 июня вместе с сыном Эдуардом был задержан Виктор Бабарико, председатель правления «Белгазпромбанка», один из наиболее сильных конкурентов Лукашенко. Позже ЦИК откажет Бабарико в регистрации кандидатом в президенты.
Еще до своего ареста Виктор Бабарико записал обращение, в котором выступил с инициативой провести референдум по изменению Конституции Республики Беларусь. Политик предлагал вернуться к Основному закону 1994 года. Мотивируя это тем, что там «уже было предусмотрено и ограничение президентских сроков, и разделение настоящее наших трех ветвей власти. Самое главное — было право народа на определение своей судьбы». Однако в пылу избирательной кампании эта идея не получила особой поддержки.
Еще на этапе сбора подписей стало понятно, что спокойными и незаметными эти выборы не будут. Люди выстраивались в огромные очереди, чтобы поставить подпись за альтернативных кандидатов. Кипел не только Минск, но и регионы. Власть пошла на репрессии.
Но и летом 2020 года власть продолжала обещать беларусам перемены и новую Конституцию. На встрече с трудовым коллективом «Беларуськалия» Александр Лукашенко говорил:
«Конституция — Основной Закон. Мы ее сделаем за два года. Несколько вариантов мне уже предложено, но они не годятся. Люди просто боятся вносить более решительные изменения в Конституцию. Я думаю, нам это надо сделать. Еще до принятия Конституции мы вообще много сделаем в плане передачи полномочий вниз — до председателей райисполкомов, губернатора».
Он также высказался об инициативе по возвращению к Конституции 1994 года. По его мнению, это было бы движение назад.
«Я не хочу возврата к этим временам, не хочу, чтобы вы туда возвращались, как бы тут некоторые «альтернативные» ни предлагали: «Нам надо вернуться в 1994 год и вернуть ту Конституцию». Может, кому-то хочется вернуть — пусть вернут, только не надо говорить о реформе и движении вперед, если мы народ ведем назад», — добавил он.
И в своей предвыборной программе Лукашенко обещал изменение Конституции. «Беларусы во время всенародного обсуждения определят свои права, свободы и обязанности, а также полномочия органов государственной власти», — было написано в этом документе.
Но что конкретно предусматривали предлагаемые перемены на том историческом отрезке, так и осталось загадкой. Потому как началось кровавое противостояние.
Изолировав наиболее сильных, с точки зрения общественности, кандидатов, власть решила, что дело сделано. Домохозяйку Светлану Тихановскую уж как-то, да победим.
Ну а дальше вы помните. Многолюдные митинги, Светлана Тихановская, Мария Колесникова, Вероника Цепкало. Сердечки, «Перемен» Цоя в Киевском сквере в Минске, сигналящие автомобили.
9 августа, выборы. Белые ленты, фото бюллетеней, проект альтернативного подсчета «Голос». Вечером ОМОН и милиция хватают людей, пришедших к избирательным участкам, чтобы узнать результаты голосования.
10 августа ЦИК объявил предварительные итоги – Лукашенко получил поддержку более 80% избирателей. Акции протеста набирают силу. Многотысячные митинги протеста проходят не только в Минске, но и в областных центрах, малых городах. Тысячи задержанных и безжалостное подавление протестов с использованием спецсредств против безоружных людей. Многочисленные факты избиения силовиками при задержании и в местах изоляции не расследованы до сих пор. Есть жертвы.
Таких выборов Беларусь еще не знала. Светлана Тихановская и многие участвовавшие в избирательной кампании политики вынуждены уехать из страны. Начинается тотальная зачистка – СМИ, общественные объединения, активисты, наблюдатели. Кто в камерах, кто в иммиграции. Более тысячи политзаключенных на начало 2022 года. Тома уголовных дел. Огромные тюремные сроки многим главным действующим лицам. При этом конвейер репрессий до сих пор продолжает перемалывать людей. Такие были итоги выборов-2020.
Жестко подавив протесты, Лукашенко серьезно осложнил отношения с западными демократиями. Все результаты некоторой «оттепели» между Беларусью и странами ЕС и США пошли прахом. Западный вектор политики с каждым новым учиненным властями репрессивным актом становился все более эфемерным. Пока не схлопнулся вовсе. Сначала это было дипломатическое давление и призывы опомниться. Потом пришло время санкций.
Зато Лукашенко поддержала Россия. Там радостно потирали руки и наблюдали, как партнер по Союзному государству сам плывет к ним в пасть. С тех пор рассчитывать Лукашенко мог только на Кремль. Начался процесс, приведший к подписанию 28 интеграционных программ, учениям «Союзная решимость» и, в конце концов, обстрелу Украины российскими ракетами с беларусской территории.
Пропагандистская машина сорвалась с тормозов и катушек. Основные тезисы были и остаются такими: Запад и подконтрольные ему страны – плохие во всех проявлениях. Россия – хорошая. И только в альянсе с Россией или даже в её составе Беларусь будет успешна в будущем. Дубляж кремлевских нарративов.
А тогда, в конце августа 2020 года, буквально через пару недель после 9 августа, Лукашенко снова заговорил об изменении Конституции. На встрече с председателем Верховного суда Валентином Сукало прозвучало, что в Конституции должны быть перемены, которые двигают общество вперед.
«Что касается стратегии, сейчас очень много разговоров о том, что нам надо каким-то образом переустроить нашу общественно-политическую систему, изменить ситуацию в стране. Перемены, перемены… Правда, никто не говорит о том, какие кто хочет перемены. Но я хорошо знаю, кто этого хочет и какие они хотят перемены. Поэтому мы с вами это обсудим. Жизнь на то и есть жизнь, что она должна все время меняться», — отметил Лукашенко.
Перемены, которых требовала значительная часть беларусского общества, власть не устраивали. Пришлось изобретать собственный конструкт.
В сентябре 2020 года Лукашенко и Путин заявили о проведении в Беларуси конституционной реформы и о выделении 1,5 млрд долларов. Так началась кремлевская аннексия Беларуси.
Некоторые эксперты полагали, что Россия подталкивала официальный Минск к конституционной реформе потому, что беларусский лидер стал слишком токсичной фигурой даже для Кремля. И Москва рассматривает вариант с изменением Конституции, последующими новыми выборами в Беларуси и заменой Лукашенко на более удобного для нее политика.
Россия действительно «стимулировала» Минск провести конституционную реформу. Но навряд ли утверждение о замене верно. Да, в Москве действительно могли вернуться к существовавшей еще до выборов концепции усиления роли беларусского парламента и политических партий. Просто на будущее – потому что для обеспечения своего влияния гораздо проще заручиться поддержкой большинства депутатов, чем одного президента. К тому же в России многие убеждены, что парламентская республика гораздо слабее президентской.
А вот менять Лукашенко было бессмысленно. Чем надежнее был перекрыт Беларуси путь на Запад, тем лучше для России. Москва наоборот была заинтересована в росте токсичности беларусского руководства. Потому что это еще крепче привязывало Беларусь к Кремлю.
В тот период, когда протесты еще не стихли, власти Беларуси подготовили свой план урегулирования внутриполитического кризиса. В стране он представлен не был, но его озвучили 28 августа в Вене на специальном заседании Постоянного совета ОБСЕ. План предусматривал проведение конституционной реформы, в результате которой власть президента будет ослаблена, а парламента и правительства — усилена.
Конституция должна быть изменена к 2022 году. После этого планировалось провести досрочные президентские и парламентские выборы. Кроме перераспределения полномочий власти, целью декларировалась «либерализация политической системы», повышение роли партий, изменение избирательного законодательства. Все вопросы будут решены на референдуме.
Но власть в своих руках удалось удержать. И в сентябре 2020 года Лукашенко описал свой план конституционной реформы. В интервью российским журналистам было заявлено, что ни о каких переговорах с демсилами и гражданским обществом речи не идет. Обсуждение изменений в Конституцию будет проходить с трудовыми коллективами и региональным активом. В конце 2020 — начале 2021 года будет созвано Всебеларусское народное собрание, на котором будут утверждены сроки и этапы реформы. При этом досрочные президентские выборы могут состояться только после принятия новой Конституции, но до окончания полномочий депутатов действующей Палаты представителей.
Созданная рабочая группа, по словам Лукашенко, уже предложила ему два варианта конституционных изменений. Оба он отверг. Теперь идет работа над третьим вариантом.
Незначительная часть полномочий президента будет перераспределена в пользу региональной вертикали, а также правительства и парламента. Местных судей, возможно, будут назначать местные органы власти. Сверхполномочия президента остаются, в том числе координация всех ветвей власти, вопросы обороны и безопасности.
А сам Лукашенко в ближайшие годы уходить никуда не собирается.
Осенью 2020 и демократические силы вновь вспомнили про инициативу Бабарико. Штаб содержавшегося под следствием экс-банкира распространил заявление, в котором говорилось, что «мы не забыли о референдуме. Будет зарегистрирована инициативная группа с постановкой на общее республиканское обсуждение вопроса о возврате к Конституции 1994 года. Это необходимо для разделения ветвей власти, ограничения сроков и полномочий президента и назначения выборов в новый парламент – Верховный совет».
Было опубликовано и видеообращение руководителя штаба Бабарико Марии Колесниковой, которая к тому времени уже тоже была арестована. В нем Мария объявляла, что команда Бабарико будет регистрировать партию. «Нам будут отказывать, но мы будет настаивать, и партия появится, а референдум будет проведен». Все это так и осталось планами.
Да и у власти, по-видимому, той осенью еще не было четких представлений о будущей Конституции. Была необходимость «что-то делать». Но что именно?
Осенью 2020 года Евросоюз назвал диалог и новые выборы единственным выходом для Беларуси. Однако Лукашенко отверг предложения оппонентов о проведении выборов.
«Мы выборы провели, результат получили. На этом точка. Наверное, хватит будоражить общество. Следующие президентские выборы — по Конституции. Как определимся, так и будет», — заявил он.
К концу года планы конституционной реформы стали приобретать некие очертания.
В декабре 2020 года Лукашенко объявил, что хочет сделать Всебеларусское народное собрание (ВНС) конституционным органом.
«Я так думаю (не знаю, поддержите вы или нет): Всебеларусское народное собрание надо сделать конституционным органом. Чтобы был такой орган, который бы контролировал главные направления нашего развития», — сказал он на встрече с коллективом Столбцовской центральной районной больницы.
«Если мы снимаем некоторые обязанности с президента, их же надо куда-то передавать. В правительство и парламент эти полномочия не годятся. Куда их передвигать? Надо искать такой орган. А у нас есть Всебеларусское народное собрание» – сказал Лукашенко.
Эксперты сразу указали на то, что план похож на возрождение центральных элементов советской политической системы под несколько иными названиями. Похоже, что ВНС как аналог съезда Коммунистической Партии Советского Союза (КПСС) планируют прописать в Конституции в качестве органа, определяющего основные направления внутренней и внешней политики. Соответственно, Президиум ВНС (аналог Политбюро ЦК КПСС) стал бы формальным руководящим государственным органом в период между съездами, а возглавил бы его никто иной, как Александр Лукашенко.
То есть фактически цель конституционной реформы заключается в том, что Лукашенко готовит себе новую должность.
И при таком сценарии Лукашенко рассчитывает получить и новый пост, и продолжить занимать президентскую. Чтобы, возможно, передать ее лояльному лицу в какой-то перспективе.
Однако ВНС не имел полномочий одобрять изменения в Конституцию. И вопрос о наделении его конституционным статусом должен быть одобрен беларусским народом на референдуме.
Поэтому в последний день 2020 года, в ходе посещения РНЦП детской онкологии, гематологии и иммунологии Александр Лукашенко заявил, что на Всебеларусском народном собрании не будут вноситься изменения в Конституцию. Это будет сделано на референдуме.
Чем дальше уходили протесты, тем меньше оснований у власти было что-то менять в Конституции. К началу 2021 активная фаза протестов закончилась, хотя репрессии не сбавляли оборотов. Некоторые эксперты уже ставили под сомнение перспективы будущих конституционных изменений в свете их ненужности. Власть же удержали.
Однако в феврале на Всебелорусском народном собрании Лукашенко отверг мнение о том, что он не собирается ничего менять в Конституции. По его словам, были разработаны два варианта Основного закона, но их авторы пока были не готовы под ними подписаться. Также он добавил, что у него на столе стоит план действий по перераспределению полномочий между ветвями власти.
«Отвечаю на ваш вопрос прямо. В течение этого года проект Конституции будет готов, и он будет в течение года обсужден всенародно. А в начале следующего года как минимум, я думаю, мы справимся, мы внесем его на рассмотрение всенародного голосования. На референдум» – сказал Лукашенко в своем докладе.
И пояснил, что Основной закон надо менять, потому что сегодняшние полномочия президента слишком широки.
«Такие полномочия, которые есть сегодня у главы государства, у президента, во-первых, очень тяжелы для человека и не факт, что в будущем этот человек придет к власти и выдержит эти полномочия, но самое опасное — я всегда привожу вот этот пример из прошлого — а если б они захватили власть. И пришел бы к власти один из беглых, или протестунов, сидельцев и других и получил эту Конституцию», — сказал он.
Стало понятно, что избирательную систему в ходе предполагаемых изменений власть решила не трогать. По словам Лукашенко, соцопрос показал, что партиям доверяет 3-6% граждан. Он отметил, что надо заниматься партийным строительством и только потом допускать введение пропорциональной избирательной системы.
За всем этим скрывался простой вопрос – а зачем вообще что-то менять?
Задавались им и депутаты. Например, депутат Палаты представителей Оксана Гайдук говорила, что беларусы не хотят изменений, и новая Конституция им не нужна.
Россия к середине 2021 года, по крайней мере, публично уже не поднимала вопрос об изменениях беларусской Конституции. «Купить» Запад на такие изменения тоже представлялось маловероятным. Тогда кому и зачем понадобилась эта операция? Или таким образом готовилась операция «преемник»?
Видимо, так оно и было.
Лукашенко несколько раз проговаривал тезис о том, что «мы обещали, и мы сделаем». Кому обещали?
Возможно, действительно существовали какие-то беларусско-российские договоренности. Но потом Россия махнула на них рукой, и так сполна получив от официального Минска все, что хотела. И 28 союзных программ, и экономическую зависимость, и пророссийскую риторику. Москва отделывалась заявлениями о том, что «объявленная конституционная реформа должна вести к построению в Беларуси более открытого общества». Всячески поддерживая при этом Лукашенко.
Ну а что до преемника, то понятно, что рано или поздно эту проблему решать придется. Однако было важно создать систему, при которой все так или иначе останется под контролем.
Провластные политологи заговорили о «механизмах управляемого транзита», при которых бы «Республика Беларусь не погрузилась в пучину политического кризиса, как это бывает на постсоветском пространстве».
В августе 2021 года глава Конституционной комиссии и председатель Конституционного суда Петр Миклашевич заявил, что проект изменений в Конституцию будет передан Лукашенко в течение недели.
По его словам, в Конституции предлагается изменить 53 статьи, добавить 14 новых, а две статьи исключить.
Остается нерешенным вопрос о порядке формирования Всебеларусского народного собрания. Но его предполагается решить на заседании с участием Лукашенко.
Тот ознакомился с проектом и обнаружил с нем спорные моменты. По его мнению, при изменении Конституции надо отвечать на два вопроса: зачем это делается и кому это надо.
«Когда вы дотрагиваетесь до проекта Конституции, думайте о своих детях. Потому что им жить. Ну и мы еще умирать не собираемся. Поэтому думайте о своих детях», — сказал он.
Что-то было в этих словах о детях. Политолог Андрей Елисеев отмечал, что поскольку созданная конституционная комиссия целиком и полностью подконтрольна Александру Лукашенко, верстаемый ей конституционный вариант призван всецело отвечать его политическим потребностям. Поэтому существует и сценарий превращения демократического транзита в транзит династический.
На одной из встреч рабочей группы по доработке проекта Конституции Лукашенко заявил, что «абсолютно убежден, что Беларусь должна быть президентской республикой, если мы хотим сохранить страну. И Всебелорусское народное собрание вводится не потому, что кто-то из присутствующих или действующий президент прямо рвется на эту должность, а для того, чтобы обеспечить сдерживание и противовес».
Демократические силы во главе со Светланой Тихановской настаивали на том, что в Беларуси может быть принята только одна новая Конституция – народная. Проект, озвучиваемый беларусскими властями, называли манипулятивным, призванным «обмануть и выиграть время».
«Новые выборы и народный референдум по новой Конституции должны пройти до конца 2021 года и без Лукашенко», — говорила Тихановская.
Но власть шла по своему пути. В сентябре 2021 года Александр Лукашенко позитивно оценил закрепление в Конституции ценностных ориентиров беларусского народа.
«Именно патриотизм и историческая память делают нас действительно одним народом, единой нацией. Если мы в Конституции акцентируем внимание на этом, то, давайте так, по-житейски говорить, это нам не помешает, это не будет противоречить нормам и принципам юриспруденции» – сказал он.
И пообещал, что референдум по Конституции состоится не позднее февраля 2022 года.
25 ноября 2021 года Лукашенко заявил, что работа над проектом Конституции завершена. И выразил уверенность, что народ поддержит новую Конституцию.
«Если мы хорошо поработаем, опубликуем проект Конституции, расскажем людям о новациях, еще раз объясним, зачем мы принимаем эту Конституцию, я уверен: люди нас поддержат, как это было на переломе в середине 1990-х», — пояснил он.
«Вертикаль» власти после утверждения новой редакции Конституции должна быть перестроена. С новыми выборами тоже было не очень понятно.
«Примем решение после новой Конституции, отстроим механизмы и тогда пойдем на новый цикл электоральной кампании. Это говорит о том, что мы для нашего беларусского народа будем отстраивать новую систему управления нашим государством, в частности», — говорил Лукашенко.
Между тем шел к концу декабрь. А текст с изменениями так и не появлялся. По всей вероятности, в него все еще вносились какие-то правки.
27 декабря на Национальном правовом интернет-портале был наконец-то опубликован проект изменений в Конституцию.
Что менялось? В проекте Конституции определен статус Всебеларусского народного собрания. Оно будет состоять из 1200 человек и сможет объявить импичмент президенту. Полномочия президента практически не изменяются. Они остаются очень большими. Появилась норма о защите бывшего президента, а также предлагалось вновь ввести отмененное в 2004 году ограничение в две каденции для одного лица. При этом бывший президент будет делегатом ВНС и пожизненным членом Совета Республики. Расширяются полномочия президента по введению чрезвычайного положения в стране.
В проекте продлеваются полномочия действующих созывов Национального собрания и местных советов. А новые выборы отодвигаются на конец февраля 2024 года.
Кроме того, в проекте предлагалось исключить возможность военной агрессии с территории Беларуси и устраняется запрет на размещение в Беларуси ядерного оружия.
Также предлагалось внести целый ряд поправок, касающихся вопросов идеологии, прав человека и взаимоотношений человека и общества с государством: о патриотизме и памяти о ВОВ, понятии брака и т. д.
По плану разработчиков, переходный период займет около двух лет. Именно столько дается на приведение законодательства в соответствие с обновленной Конституцией.
Ознакомившись с предложениями, политолог Андрей Казакевич отмечал, что основная задача новой редакции Конституции — прописать рамки и механизмы авторитарного транзита.
«Намерение провести политическую реформу есть, но планируется это сделать так, чтобы новая политическая модель осталась под контролем людей из ближайшего окружения Лукашенко, которые последовательно проявляли свою лояльность во время кризиса 2020 года», – считал эксперт.
Запад скептически отозвался о проекте Конституции. «Сам референдум не позволит «перевернуть страницу» и не станет окончанием политического кризиса в Беларуси», – заявила спецпосланник США по Беларуси Джули Фишер.
«Процесс, который не позволяет гражданам участвовать в формировании идей, лидер, который не имеет легитимности в глазах своего народа, такой процесс не может привести к решениям, которые будут иметь продолжительное влияние на Беларусь, и не может рассматриваться как вызывающий доверие ни в глазах беларусского народа, ни в глазах международного сообщества», — отметила дипломат.
Оставались непонятными и принципы, по которым будет формироваться Всебелорусское народное собрание. Председатель Палаты представителей Владимир Андрейченко сообщил, что закон о ВНС будет разработан в течение года после референдума.
Накануне референдума свой пост покинула ветеран ЦИК Лидия Ермошина, занявшая этот пост еще в 1996 году. Которая, в общем-то, давно собиралась в отставку и не скрывала этого. На ее место был назначен министр образования Игорь Карпенко. Хотя на сам референдум это событие не могло оказать абсолютно никакого влияния.
Проект Конституции опубликован. Но тут начались протесты в Казахстане. Поводом для недовольства стало повышение цены на газ. Однако вскоре протестующие выдвинули и другие требования. В том числе и смену действующей власти. Во многих городах страны был введен режим ЧП и комендантский час. Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев на фоне протестов в стране отправил в отставку правительство. Но и это не помогло.
Протестующие сносили памятники экс-президенту Нурсултану Назарбаеву, вступали в стычки с полицией. Одним из требований был уход Назарбаева из политики.
Казахстанский вариант транзита власти чем-то напоминал тот, что был разработан в Беларуси. После того, как президентом страны стал Токаев, Назарбаев сохранял за собой пост главы Совета безопасности и председателем партии «Нур Отан». Экс-президент продолжал влиять на ключевые решения в стране.
Были ли столкновения спровоцированы для того, чтобы окончательно отодвинуть Назарбаева от власти? Или, наоборот, это была предпринятая им или его приближенными попытка ослабить нового президента, который брал на себя слишком много? На эти вопросы еще предстоит ответить.
Но факт остается фактом. Столкновения продолжались, были жертвы как среди протестующих, так и среди сотрудников силовых структур. В Казахстан ввели войска ОДКБ, беспорядки были подавлены. Некоторые родственники и ставленники Назарбаева были арестованы, другие вынужденно или добровольно покинули занимаемые посты. Назарбаев был снят с должности главы Совбеза, а позже передал Токаеву и руководящий пост в партии.
На примере Казахстана стало ясно, что даже продуманные механизмы транзита власти могут давать сбой. Некоторые скептики даже заговорили о том, что беларусский референдум после казахстанских событий может быть отменен за ненадобностью.
Этого не произошло. Хотя должные выводы из казахстанских событий в Минске наверняка сделали.
10 февраля в Беларуси начались совместные с российскими войсками учения «Союзная решимость-2022». Под аккомпанемент учений проходили и агитационные мероприятия.
Еще в 2021 году Лукашенко говорил, что референдум удастся провести не напрягаясь с агитацией жителей Беларуси. Так и поступили. Не мудрствуя лукаво, развернули разъезды по предприятиям страны «агитбригад» в поддержку назначенного плебисцита. Концерты на предприятиях, обсуждения в трудовых коллективах, культурно-патриотическая акция «Будущее в единстве». К агитации подключились пранкеры, рассылая руководителям в учреждения образования фейковые письма с требованием провести флэшмобы и отчитаться.
Запуганное длительными репрессиями общество в подавляющем большинстве хранило молчание. Хотя ЦИК и сообщал о неких угрозах членам участковых комиссий. А силовые структуры предупреждали о том, что демсилы готовят срыв референдума. Хотя любому мало-мальски компетентному наблюдателю было ясно, что ни возможностей, ни ресурсов для этого попросту нет.
Да и непонятно было, какие варианты предлагать тем, кто не согласен с существующей в стране системой. Выбор между старой и новой Конституциями, в сущности, был выбором между одинаково плохими вариантами. Потому как ни тот, ни другой вариант не приводил ни к каким демократическим изменениям в беларусской политической модели.
Демсилы предложили делать бюллетени недействительными.
«Всех несогласных с беззаконием, захлестнувшим нашу страну, мы призываем присоединиться к стратегии действий на «референдуме», — призывали авторы инициативы, среди которых были «Честные люди», ZUBR, платформа «Голос» при участии Офиса Светланы Тихановской, Народного антикризисного управления и Координационного совета.
В день голосования гражданам предлагалось прийти на избирательные участки и поставить крестики напротив всех предложенных вариантов.
Альтернативой мог быть бойкот. Но авторы стратегии, по всей вероятности, решили, что хоть какое-то действие лучше, чем полное бездействие.
Ну а Следственный комитет возбуждал уголовные дела за агитацию против референдума.
Несмотря на репрессии, власти, видимо, все же опасались протестной активности, которая могла бы испортить картинку всенародного единства. Еще до референдума сообщалось, что следить за порядком на участках для голосования будет не только милиция, но и добровольные народные дружины, а также некие мобильные группы из бывших спецназовцев.
Ну а мелкие пакости в виде СМС о переносе референдума, конечно же, не могли ни на что повлиять.
ЦИК решила не образовывать участки для голосования за границей из-за малого количества голосующих и в связи с оптимизацией состава дипкорпуса. Таким образом, тысячи беларусов, находящихся в вынужденной эмиграции после событий 2020-2021 годов были фактически лишены возможности принять участие в голосовании.
А за несколько дней до референдума Венецианская комиссия объявила, что предлагаемые поправки в Конституцию Беларуси не устранят существующий сильный дисбаланс ветвей власти и могут даже усилить его.
Комиссия также критиковала недостаточную работу парламента при разработке изменений в Конституцию, непрозрачность процесса разработки поправок, отсутствие сотрудничества между властями и гражданским обществом и оппозицией, вынужденной покинуть страну. Кроме того, комиссия считает, что в таких случаях референдум превращается в плебисцит и используется как средство легитимизации авторитарных тенденций.
Председатель Конституционного суда Петр Миклашевич заявил, что мнение международных наблюдателей не сыграет никакой роли на референдуме по Конституции. Зачем при этом ЦИК аккредитовала 126 международных наблюдателей? Вопрос остается открытым.
24 февраля, за три дня до референдума, Россия начала войну в Украине. При этом часть российских войск вторглась в соседнюю страну с беларусской территории. Из Беларуси осуществлялся и пуск ракет по объектам в Украине.
Под грохот близкой войны и открылись избирательные участки.
Как обычно в беларусских выборах значительная часть избирателей – 42,93% по данным ЦИК – проголосовали досрочно. Правозащитники уже не раз говорили о том, что досрочное голосование – идеальный инструмент для фальсификаций.
Отдав свой голос на референдуме, Лукашенко сказал, что «нужна большая децентрализация власти, расконцентрация власти, чтобы на поверхность поднять больше людей. Как вы говорите: лифты и лифты. И мы их подняли. Посмотрите, сколько патриотичных и главное умных ребят и девчонок поднялись». И стал перечислять основных пропагандистов беларусских телеканалов.
Тут в который раз стало понятно, для чего и для кого весь этот сыр-бор. Декорации, возможно, и сменятся, но суть системы в любом случае останется прежней.
Как сообщали правозащитники, превентивные задержания начались еще за две недели до плебисцита. Перед референдумом на «сутки» в Беларуси отправили как минимум 38 человек.
То ли опасаясь двух «крестиков» и фотографирования заполненных бюллетеней, то ли из-за коронавируса, ЦИК решил убрать шторки с кабинок для голосования.
К тому же за два «крестика» можно было оказаться задержанным. Так, в Витебске был схвачен мужчина, который поставил два «крестика» в бюллетене для голосования на референдуме. Как сообщают правозащитники, его обвинили в «несанкционированном пикетировании».
К вечеру ЦИК отчитался о явке в 74,86%. Стало понятно, что формально референдум состоялся.
Если бы не война в Украине, возможно, голосование прошло бы спокойно. Разгром СМИ, гражданского общества, аресты и огромные сроки – все это, конечно же, свело к минимуму желание выражать свое несогласие.
Но боевые действия в соседней стране сделали, казалось бы, невозможное. Беларусы снова вышли на протест.
Президент Украины Владимир Зеленский в тот день опубликовал видеообращение к беларусам. В нем он подчеркнул, что атака на Украину осуществляется с территории нашей страны.
«Будьте Беларусью, а не Россией. Этот выбор вы делаете именно сейчас. Именно сегодня», — отметил украинский лидер.
Высказать свою позицию граждан страны призвали и беларусские демократические лидеры. И около 14:00 в день голосования беларусы начали собираться у избирательных участков. Возле некоторых были заметны большие группы людей, очереди. Люди скандировали «Нет войне», некоторые пришли с плакатами.
Около 17.00 люди собрались перед зданием Минобороны в Минске. Звучали лозунги «Слава Украине» и «Героям слава».
В Минске и других городах Беларуси прошли антивоенные акции и акции солидарности с Украиной. Вечером на проспекте Независимости в столице стоял непрерывный гул от гудков проезжающих авто.
В день референдума в Беларуси за различные нарушения общественного порядка было задержано около 800 человек.
Референдум никого не трогал. Это был протест против войны. Которая затмила все, включая измнения в беларусскую Конституцию.
На следующий день ЦИК огласила предварительные итоги голосования. По официальным данным, за новую Конституцию высказались 65,16% участников референдума от внесенных в списки для голосования. Вариант «против» выбрали 10,07%.
Результаты референдума будут утверждены 3 марта. Но уже понятно, что новый вариант Конституции принят.
Евросоюз считает, что референдум по изменению беларусской Конституции прошел в условиях повсеместных нарушений прав человека и жестоких репрессий против всех слоев беларусского общества.
«Пространство для подлинного общественного обсуждения полностью закрыто, широко используется преднамеренная дезинформация. Кроме того, огромное количество беларусских граждан было вынуждено покинуть страну. Это не те условия, которые необходимы для демократического процесса пересмотра Конституции», – говорится в заявлении верховного представителя ЕС по иностранным делам и политике безопасности Жозепа Борреля.
Имитацией демократических процедур назвали референдум и США.
Соседняя Литва не признала беларусский референдум, а Китай заявил, что поддерживает беларусский народ.
Так самый странный референдум в истории Беларуси остался в прошлом. Странный потому, что до сих пор не очень понятно, кому и зачем он был нужен. Если в прошлом изменения в Конституцию вызывали горячую полемику в обществе, то в этот раз, похоже, власть обсуждала все сама с собой. Выбор между «плохим» и «очень плохим» сценариями граждан Беларуси не тронул. Народ, как у классика, безмолвстввовал.
Новая Конституция вступит в силу через 10 дней после официального опубликования. При этом фактически часть ее положений будет реализовываться в течение более чем года. Например, должен быть принят закон о ВНС, проведены выборы в Национальное собрание, которые намечены на февраль 2024-го. Как новая конструкция будет работать – увидим в будущем.
А будущее сегодня у Беларуси очень тревожное. Идущая война может сильно изменить те реалии, в которых и для которых готовилась новая Конституция. Страна сегодня оказалась на пороге больших перемен. К лучшему или к худшему – зависит от многих факторов. Например, от того, кто победит в идущей в Украине войне. Как впишется и впишется ли новая Конституция в этот новый мир? Хотя переписывать Основной закон беларусам уже не привыкать.
***