16 ноября в Беларуси стартовала программа развития венчурной экосистемы и была запущена сеть бизнес-ангелов. Проект называется aid–venture и рассчитан на 5 лет. Cумма финансирования, которую могут получить белорусские стартапы — 2,5 млн долларов. Серж Харитонов поговорил с генеральным директором и соучредителем группы компаний Bel.biz Таней Маринич, чтобы узнать, как выжать максимум из венчурной экосистемы страны.
Группа компаний Bel.biz будет заниматься реализацией программы совместно с венчурным фондом 500 Startups, юридической фирмой «Алейников и партнеры» и программой для венчурных инвесторов Angel Labs.
Но на пути, между стартапом и деньгами есть масса препятствий. Одна их главных — белорусское законодательство, которое отпугивает иностранных инвесторов на расстояние пушечного выстрела.
Справка: Венчурный фонд — инвестиционный фонд, ориентированный на работу со стартапами. Венчурные фонды инвестируют в доли предприятий с высокой или относительно высокой степенью риска в ожидании чрезвычайно высокой прибыли. Особенность таких фондов в мире — им законом разрешено проводить более рискованную деятельность: отсутствует или резко снижена необходимость диверсификации рисков, разрешено не только покупать корпоративные права, но и кредитовать компании.
RFRM: Кто такие бизнес-ангелы?
— Это серийные предприниматели, которые сделали успешный технологический бизнес, продали несколько компаний и получили миллионы или тысячи долларов, которыми они готовы делиться с другими. И которые — важно — готовы потерять. Потому, что венчурное инвестирование это огромный риск: когда ты вкладываешь деньги в новую компанию, нужно морально расстаться с ними.
Если у тебя получится, ты можешь выиграть. Но 9 из 10 стартапов постигает неудача.
Поэтому нужно очень правильно выбирать и оценивать компании. Мы открываем Belarusian Business angels network — Беларускую сеть бизнес-ангелов, которая будет заниматься в том числе этой темой: образованием и обменом опытом между беларускими бизнес-ангелами. Ну и международных экспертов будем приглашать, конечно.
Уже за первый день мы получили очень много запросов и я очень рада этому. Думаю, в ближайшие дни на нашем сайте вы увидите новые имена. Большинство этих людей представляют именно IT-сферу.
RFRM: У меня есть стартап. Когда и куда я могу отправить заявку на получение инвестиций из вашего фонда?
— Стоп! Мы пока не говорим о фонде. Да, мы создали организацию. Да, деньги и инвесторы для венчура есть. Но денег и таланта недостаточно. Для того, чтобы открыть в Беларуси венчурный фонд, должны произойти существенные изменения в законах. Пока что же все те, кто хочет вложиться в беларуский бизнес, не могут официально зарегистрироваться в Беларуси.
Вместо Беларуси любой фонд скорее выберет США, Кипр, Британию — потому что там прозрачные правила игры.
Как минимум наш закон нужно добавить само понятие «венчурный фонд» и другую важную терминологию — парламенту нужно пересмотреть целый пласт законов и провести реформы. Здесь может помочь опыт России, где за последние 3-4 года сделано очень многое. Создан государственный фонд фондов, появились государственные и частные венчурные фонды, в законодательство были внесены базовые термины, которые существуют в английском праве и по которому работают венчурные инвесторы по всему миру.
RFRM: Для кого в первую очередь будет работать сеть бизнес-ангелов? О каких компаниях идет речь?
— Бизнес-ангел инвестирует в стартап собственные средства, знания и время (как ментор). По истечении некоторого срока у инвестора появляется интерес продать такой бизнес или выйти из него, но при этом извлечь прибыль.
Поэтому сеть бизнес-ангелов создается для молодых технологических стартапов.
Для тех компаний, у которых есть инновационное начало и которые готовы быстро масштабироваться, быстро развивать свой продукт. И «быстро» в данном случае означает «со скоростью света».
RFRM: В Беларуси уже была похожая организация — БАВИН (Сообщество бизнес-ангелов и венчурных агентов, зарегистрировано в 2010 году, ставило своей целью объединять обладателей капитала с носителями идей — прим.RFRM). Чем вы отличаетесь от них?
— Мы с БАВИН очень разные. БАВИН сделали очень много для развития ангельских инвестиций в Беларуси. Но мне кажется, что они очень мало вкладывались в технологические компании, сосредоточившись на ритейле и строительстве. Кроме того, в понимании БАВИН «стартапом» были перспективные начинающие компании, направленные на локальный рынок.
Наша новая сеть бизнес-ангелов отличается именно тем, что целевой аудиторией ангелов являются технологические компании, рынком для которых является весь мир. Ну и да, мы делаем ставку на IT-сферу.
RFRM: Беларусы не особо известны своим меценатством. Как вы находите людей, готовых делиться заработанным?
— Через стартап-хаб IMAGURU, где уже сформировалось сообщество стартапов и инвесторов. Кроме того, мы общаемся со всеми крупными IT-компаниями Беларуси. Поэтому нам не составило сложности найти людей, готовых вкладываться в стартапы.
Беларусь отделена от остального мира и для многих инвесторов наша страна была и есть terra incognita! Но в последние годы стало появляться все больше инвесторов, открывающих для себя Беларусь.
Самое приятное даже не это, а то, что уровень беларуских стартапов стал расти.
RFRM: А что же государство — поддерживает стартапы у нас?
— Финансовой поддержки сейчас нет. Но подобные идеи, я знаю, есть. Государство ведет работу по создании венчурного фонда уже не первый год, но будет ли такая программа реализована в следующем году или через год — я не знаю, у меня нет такой информации.
К сожалению, многие хорошие и полезные инициативы, которые государство анонсирует так или иначе могут оставаться нереализованными в течение многих-многих лет.
RFRM: Какой вы видите идеальную модель развития венчурного бизнеса в Беларуси? На кроме России мы можем ориентироваться?
— Эстония — страна признана инновационным лидером во всем мире. Прекрасная технологическая культура создана в Израиле — фактически это лучшая стартап экосистема и крупнейший технологический хаб за пределами США. Большое движение создано в Сингапуре, который по размерам вполне сопоставим с Беларусью. Мне кажется, что именно эти модели достойны изучения в нашем контексте. Но я уверена, что полностью реплицировать такой опыт не получится потому что наши законы тесно привязаны к российским.
Беларусь может стать технологическим хабом для всего мира, и однозначно — Восточной Европы.
У нас есть все, для того, чтобы вывести Беларусь в лидеры мировой стартап индустрии: талант, самое главное — человеческий ресурс. Надо пользоваться им, пока все мозги не уехали из Беларуси.
RFRM: Что кроме законодательства тормозит развитие этой сферы в Беларуси?
— Нам нужна модель и уникальное предложение, которые будут отличать Беларусь от остальных стран региона — а что как ни IT может нас отличать? С такими историями мирового уровня, как Epam, Viber и Wargaming нам очень легко создать Беларуси хороший имидж.
Эстония на примере одного Skype создала вокруг себя огромный ореол успеха.
Беларусь не гордится своими успехами. Здесь почему-то считают, что если создатели беларуской компании уехали в Сан-Франциско и делают там прекрасный продукт, то они, в общем-то, уже и не беларусы. Нам нужно, наоборот, делиться такими историями успеха со всем миром и рассказывать о них.
Примеров очень много. Замечательный Pandadoс — беларусы, которые работают и в Минске, и в Сан-Франциско. Kino-mo, которые одержали победу в конкурсе Virgin сэра Ричарда Брэнсона. Любая страна вознесла бы таких ребят до самых высот. Такие истории успеха за границей рассказывают своим студентам преподаватели в университетах, о них говорят на телевидении. Здесь о таких историях успеха знает узкий круг людей в IMAGURU и ПВТ.
RFRM: Что я, как маленький человек, могу сделать, чтобы осуществить перемены, о которых вы говорите? Куда нести свои предложения? С кем говорить и как добиться результата?
— Одного человека государственная машина не заметит. Безусловно, предприниматели должны объединяться и говорить с государством от имени большого бизнес-сообщества. Это первая задача нашей программы развития венчурной экосистемы — объединение.
Грех говорить, что в Беларуси не происходят позитивные изменения — это неправда, перемены происходят. Но они происходят так медленно, что за два десятилетия мы сделали всего несколько шажков вперед. Это вызывает усталость. Хочется, чтобы люди перестали бояться. Чтобы бизнес перестал.
Мы ищем новые пути общения с властями. Прямая критика власти не приводит к результатам. Нужно искать пути диалога приемлемые для всех. Мы долго думали, что это может быть. Каждый год мы проводим форум, на который приезжает премьер-министр. Я хочу сказать ему огромное спасибо за интерес к нашим проектам. Но одного диалога недостаточно. Нужны реальные решения и результат.
В этом году мы решили попробовать формат хакатона — 48 часов совместной работы над прототипом технологической компании (день-ночь-день). Мы впервые пригласили представителей органов госуправления. Сначала был огромный скепсис, никто не верил в эту затею, нас заклевали в Facebook: “что вы делаете!’, “это все ерунда!’, “никаких результатов не будет!’. Естественно, скепсис был с двух сторон.
Чиновники не понимали куда идут, а предприниматели не верили, что с чиновниками можно работать. А оказалось, что можно и понять стартапы, и поработать вместе.
Мы — маленькая нация и у нас нет другого выбора, как быть открытыми друг другу и миру. Мы не можем жить в коробочке, в которой мы живем сейчас.