В минувший четверг Александр Лукашенко заявил, что главнейшей задачей государства является увеличение населения страны до пятнадцати или даже двадцати миллионов:
«Наше главное богатство — это человеческий капитал. В последние годы была положительная динамика прироста населения. Необходимо эту динамику не просто сохранить, ее надо увеличить. Беларусь может прокормить 20 млн человек. А главнейшая наша задача, которую не мы, так наши дети должны решить, — 15 млн населения. Это экономическая безопасность нашей страны, мощь нашего государства, а она всегда в людях. Создание условий для стимулирования рождаемости, обеспечение людей работой, рост их благосостояния — основные правительственные задачи, задачи местных органов власти, которые надо решать. За решение этих социальных вопросов спрос жесточайший с любого чиновника», — приводит слова руководителя его пресс-служба.
Что вызвало такой оптимизм главы государства не ясно, ведь даже сообщения официальных СМИ по материалам Доклада констатируют: «По сравнению с первой половиной 2016 года, уровень рождаемости снизился на 13 процентов, с начала этого года численность населения уменьшилась на 9 тысяч человек. Цифры прогнозируемы, и причина — снижение количества женщин детородного возраста».
Сейчас будет немного скучной (но важной!) статистики, так что если вы не аналитик или просто не любите математику с тех времен, когда в ней кроме цифр появились буквы — просто пропустите этот раздел и перейдите к следующему.
Итак, на 1 января 2017 года, по данным Национального статистического комитета Республики Беларусь, в нашей стране проживало 9 млн 505 тыс человек. То есть, в обозримом будущем население страны планируется увеличить более чем на 50%.
Между тем, ознакомление со статистическими данными дает серьезные основания для опасений даже за нынешнее положение дел — не говоря уже о некоем качественном рывке.
Приведу лишь некоторые цифры:
C 1994 года население Беларуси сократилось с 10 млн 243,5 тыс до 9 млн 505 тыс. То есть на 7,5% или 750 тысяч человек.
При этом между 1996 и 2014 годом естественный прирост населения ни разу не был положительным. То есть, на протяжении двадцати лет в Беларуси умирает больше людей, чем рождается.
Население Беларуси начало увеличиваться лишь с 2014 года и выросло за три года на 41 тысячу человек.
Но на протяжении указанных трех лет естественный прирост по-прежнему был отрицательным. То есть «позитивная динамика» последних лет — всего лишь увеличение количества иммигрантов при продолжающемся снижении количества беларусов.
Более того, наша нация очень быстро стареет: с 1999 года средний возраст беларусов увеличился на три года и сегодня составляет 40,1 года.
Отрицательный прирост населения начал резко сокращаться в 2006-м году: (когда статистика показала -41,7 промилле по сравнению с -51,4 в 2005-м). Это связано с тем, что в наиболее активный детородный возраст (20-34 года) вошли бэби-бумерши, рожденные в урожайные 1980-е. На протяжении десяти лет отрицательный прирост населения в Беларуси сокращался и в 2015-м составил рекордные -1 промилле. Но уже в 2016-м он снова вырос более чем в полтора раза.
Полных данных по 2017-му году пока нет, но уже известно, что в первом полугодии этого года детей родилось еще меньше, чем в первой половине прошлого.
Можно выдохнуть, остался последний абзац скучной статистики. Вы держитесь молодцом, если дочитали до этого места. Демография страны держится на сильных духом людях вроде вас!
Проведенное Белстатом исследование половозрастной структуры населенияпоказало, что тенденция на уменьшение рождаемости и естественного прироста у нас в стране, скорее всего, сохранится. Так, на 1 января 2017 года в возрастной группе 25-34 года, которая уже родила и рожает в наши дни, находится более 741 тысяч женщин, а группе 15-24 года, которая придет ей на смену, почти в полтора раза меньше — всего 490 тысяч. Несколько улучшится ситуация лет через пятнадцать, когда активно начнут рожать дочери последнего бэби-бума, им сейчас от 0 до 9 лет, но и их количество (около 550 тысяч) значительно ниже, чем в том поколении, которое обеспечило всплеск рождаемости в последнем десятилетии.
Увы, бэби-бум в Беларуси закончился, но так и не смог вывести естественный прирост из минуса.
Скорее всего в ближайшие пятнадцать лет вместо всплеска рождаемости нас ждет сразу два этапа ее резкого снижения.
При этом основная нагрузка деторождения ляжет на девочек, рожденных в демографических ямах первой половины девяностых и начала двухтысячных.
Такое близкое наложение демографических ям несет прямую опасность выживанию белорусов как нации и требует не прожектерства, а срочных и эффективных мер стимулирования рождаемости.
Александр Лукашенко не задал четких временных рамок доведения количества населения Беларуси до 15 миллионов, но отметил, что эту задачу должны решить «не мы, так наши дети».
Самое время провести «инвентаризацию».
Фертильным (детородным) возрастом Минстат считает период от 15 до 49 лет.
Если допустить, что на решение задачи отведено 15 лет, то решать ее будут не какие-то гипотетические женщины, а только те, которые уже имеются. Не будет большим прегрешением использовать данные Минстата по состоянию на 1 января 2017 года.
Итак, по данным Национального статистического комитета Республики Беларусь в начале этого года у нас было 3 014 180 женщин в возрасте 0-49 лет. Из них более миллиона в возрасте 30-49, и 1,2 миллиона в возрасте 0-19. Этим девушкам предстоит дожить до возраста активного деторождения, пройти через трудный и опасный переходный возраст, кому-то переболеть ИППП (c’est la vie), найти партнера, пережить принудительное распределение после учебы в районы, пострадавшие после катастрофы на Чернобыльской АЭС (или провести там все детство) и не уехать за границу на ПМЖ.
Кому-то предстоит узнать о бесплодии (своем или партнера). Адекватной статистики по бесплодию в Беларуси нет, но известно, что удельный вес бесплодных супружеских пар в Беларуси составляет около 16%. Бесплодным у нас в стране считается брак, в котором по тем или иным причинам, происходящим в организме женщины или мужчины либо обоих партнеров, беременность не наступает при регулярной половой жизни без применения противозачаточных средств в течение 12 месяцев при условии детородного возраста супругов. Одинокие женщины, а также те, кто живет в неформальном союзе, в статистику не попадают.
Жесточайше обеспечивать бэби-бум поручено чиновникам, но хочется верить, основные задачи по производству новых беларусских граждан будут решаться в беларуcских семьях. К сожалению, с крепкими семьями у нас дела обстоят не очень. По данным Национального статистического комитета, в 2016 году на 64,5 тысяч заключенных браков произошло 35,5 тысяч разводов. Последние двадцать лет в стране распадается более половины браков. (От 3,5 до 4,1 разводов на тысячу человек).
По количеству разводов нас обгоняет только Россия.
В невеселых рейтингах самых разводящихся наций Беларусь уже много лет стабильно берет серебро. В зависимости от методик подсчета соседи по списку иногда меняются местами, но в числе других лидеров называются Украина, Литва, США, Молдова, Китай, Гуам, Аруба, Пуэрто-Рико. Как видим, большинство стран лидирующего пелетона трудно отнести к развитым и комфортным для жизни, но не чужда эта проблема и загнивающему Западу.
До 40% разводов в Беларуси происходит в первые 5 лет брака. Чаще всего разводятся молодые люди в возрасте 24-29 лет. Почти половина разводится, не заведя ни одного ребенка, чем ставит в сложное положение HR’ов и налоговиков обозримого будущего.
В чем же причина?
В стране, где распадается каждый второй заключенный брак, население которой за два десятилетия уменьшилось почти на 10%, практически нет исследований и данных по причинам разводов. Минстат дисциплинированно из года в год фиксирует пугающую статистику, но не задает лишних вопросов о причинах.
Одно из немногих исследований провел Центр социологии культуры и социальной сферы Института социологии Национальной академии наук Беларуси. «Образ семьи в массовом сознании жителей Беларуси» позволяет понять, по каким причинам беларусы вступают брак с беларусками, как они видят семью, распределение ролей в ней, с какими сталкиваются проблемами и почему разводятся.
По данным официальных социологов, общество у нас вполне консервативное:
53% опрошенных отнесли себя к сторонникам традиционной семьи.
Лишь каждый третий назвал допустимыми гражданские браки и только каждый десятый считает приемлемыми однополые. При этом, взаимные чувства как основной мотив вступления в брачный союз, задекларировали симпатичные 84,2%.
Вы не поверите, но «кровавый режим» и «ж#па в экономике» в семейных трагедиях играют не первую скрипку. Лишь 13,4% опрошенных среди причин развода назвали отсутствие собственного жилья, а 27,1% — финансовые проблемы. С известной долей натяжки на социальное государство можно «повесить» также вину за часть из 18,4% семей, которые распались из-за невозможности иметь детей. Возможно, часть из них могла бы их иметь при более качественном медобслуживании и доступных программах искусственного оплодотворения. Еще 33% одной из причин расставания (их можно было назвать несколько) назвали вмешательство родственников в дела семьи. С учетом того, что 75% опрошенных считают, что совместное проживание с родителями ухудшает отношения, можно предположить, что успешное решение жилищного вопроса смогло бы спасти часть семей, распавшихся по этой причине.
Увы, основная причина разводов в Беларуси – это сами беларусы.
Изучение верхней части рейтинга причин разводов наводит на самые грустные мысли, а главное, выбивает почву из под ног у нытиков, искателей оправданий и любителей переложить ответственность на других.
Так, 53,4% опрошенных причиной или одной из причин разрыва назвали неумение идти на компромиссы, 68,3% – измену одного из супругов, а более трех четвертей (75,2%) – злоупотребление алкоголем или наркотиками одного из супругов. Именно так. Нельзя недооценивать экономические и жилищные проблемы, но топ-3 причин разводов в нашей стране – пьянство, разврат и неумение друг друга слышать.
«Жилье, деньги, медицина – в большинстве случаев это проблемы решаемые. Дело в том, что мир меняется. Патриархат, к которому мы привыкли, больше не нужен, он просто больше не работает, а партнерству мы еще не научились. Бухать, ведь, проще, оправдываясь отсутствием перспектив», – считает психолог Мария Вашкевич.
Значит ли это, что беларусские семьи распадаются потому, что они инфантильные? Скорее, устаревшие, считает Мария:
«Наш мужчина считает себя добытчиком, и защитником, и на этом все. И дело не в том, что не защищает. Сколько мужиков считают, что в роддоме им делать нечего, баба сама справится, а то у них, нежных, эрекция пропадет? И не в том, что мало добывает. Хотя, добывал бы много — это решило бы кучу проблем. Просто считают, что этого хватит. Что заменить памперс, сходить на собрание, приготовить ужин, вымыть унитаз, сказать «я тебя люблю» — не мужское дело».
«Не готовы к новым отношениям и женщины, – продолжает Мария. — Не готовы выдать ребенка «этим криворуким», не готовы не драить тот же унитаз каждую свободную секунду — «а что люди скажут?» И заняться чем-то в этой жизни кроме обслуживания семьи и выживания тоже не готовы. Умеют выживать и прислуживать. Жить не умеют».
Наиболее благоприятная ситуация с разводами в нашем регионе — в Польше. Разумеется, не будем забывать о специфике соседки с традиционно сильным влиянием Костела. Так, на культурно, религиозно и этнически близкой Гродненщине, разводов несколько меньше, чем в Могилевской области, а количество разводов в консервативной польской деревне вдвое меньше, чем в хипстерских городах. Несмотря на то, что местные СМИ и эксперты бьют тревогу, количество разводов у наших западных соседей в зависимости от года колеблется от 1,7 до 2,1 на тысячу человек, что вызывает завистливое скуление на фоне наших вдвое больших 3,5-4,1 промилле. Важным моментом является то, что
польская семья крепче беларусской на самом уязвимом начальном этапе.
Средний распавшийся брак в Польше длится 14 лет, а большинство разрывов приходится на период между 5 и 9 годами совместной жизни в сравнении с периодом 0-5 лет у нас. Короче, несмотря на определенную специфику, соответствующие показатели наших соседей слишком привлекательны, чтобы не обратить на них внимание.
Если что-то и помогает полякам преодолевать финансовые трудности в семейной жизни, то это точно не государство. В Польше действуют различные льготы и выплаты, но в большинстве случаев они ограничены верхней границей дохода и ощутимы лишь для многодетных семей и семей, находящихся в действительно сложной финансовой ситуации.
По состоянию на 2015 год по семейным пособиям и льготам Польша опережала в ЕС только Болгарию.
Среднее годовое пособие на ребенка в 2015 году составляло 2224 злотых (около USD 600) или примерно 2,4% от дохода семьи. Некоторое облегчение финансового бремени родителей приносят также незначительные налоговые льготы, связанные с количеством детей и дотации на детский сад и ясли в случае, если ребенку не досталось места в государственном учреждении. Оплачиваемый декретный отпуск составляет в Польше 1 год с выплатой 80% заработка.
В 2016 году Польша совершила рывок в сфере политики поддержки семьи. По данным исследования консалтинговой компании PwC «Налоговые льготы и семейные пособия в ЕС», наши соседи переместились с 24-го на 13-е место.
Прогресс в Польше стал возможен благодаря местной версии «папиццот». Речь идет о программе «Семья 500+».
Оппоненты партии левых консерваторов «Право и Справедливость», которая инициировала эту программу, критиковали ее за популизм, дороговизну и отсутствие дифференцированного подхода (что было правдой, но не помешало «ПиС» одержать под этим флагом неожиданные для многих победы на президентских и парламентских выборах). В соответствии с этой программой каждая семья получает месячное пособие размером 500 злотых (около USD 140) на второго и каждого последующего ребенка. Примечательно, кроме нагрузки на бюджет некоторые обозреватели отмечают и положительные экономические эффекты программы. Так, в некоторых, особенно бедных регионах произошел рост экономики в связи с ростом покупательной способности населения. Кроме того, произошел некоторый рост заработной платы, так как работодателям стало проблематично удерживать за 1500-1600 злотых в месяц не особо амбициозных работников, которые рассудили, что могут «настрогать» трех-четырех детей и за те же деньги сидеть дома.
В общем, несмотря на определенные улучшения, Польша пока не стала раем для тех, кто стремится использовать семью как билет в иждивенческий рай. Что интересно, количество разводов в Польше на сегодняшний день почти втрое выше, чем в далеком 1990-м году, когда экономическая ситуация была не в пример хуже. Это также наводит на мысли о том, что проблема находится в головах, а не в желудках и отдельном жилье.
Пособия на детей стимулируют рождаемость не только в Польше. Аналогичную тенденцию отмечают и беларусские эксперты в нашей стране.
Сегодня самая высокая рождаемость в Беларуси наблюдается у женщин в возрасте 20-24 года, проживающих в сельской местности.
Причем если в 2010 году на 1000 женщин в этом возрасте на селе приходилось 149 детей (в городах — 78), то в 2013-м — 237 (в городах — 73), а в 2016-м — 257 (в городах — 68).
«Женщины в сельской местности склонны заводить детей в более раннем возрасте. При этом у детей, рожденных в таких семьях, высок риск попадания в так называемую «ловушку бедности». В семье с низким уровнем дохода гораздо сложнее рассчитывать на высокий уровень образования. Соответственно, возможности у таких детей получить достойный уровень жизни ниже», — рассказал БелаПАН эксперт Исследовательского центра ИПМ Глеб Шиманович.
«В ответ на пособия они (молодые женщины — прим. #RFRM) начинают больше рожать. Проблема заключается в том, что возможности растить детей в таких семьях существенно ниже, и, соответственно, возникают вопросы относительно качества создаваемого человеческого капитала», — считает академический директор BEROC Екатерина Борнукова.
Как отмечает Глеб Шиманович, первостепенная задача региональной политики государства должна заключаться в стимулировании экономической активности в провинции. «Выбор женщин в пользу не трудоустройства, а рождения в раннем возрасте детей, сигнализирует о серьезных проблемах на рынке труда в деревнях», — считает эксперт.
И здесь тупик.
Тенденция не заводить больше двух детей характерна для всего развитого мира. В этом городские жители Беларуси скорее похожи на шведов и немцев. Отсутствие социальных гарантий в нашей стране и более длительный горизонт планирования у образованных и современных городских жителей лишь укрепляют тенденцию.
Сейчас cуммарный коэффициент рождаемости (СКР) для Беларуси составляет 1.48.
Это наиболее адекватный показатель рождаемости и отражает среднее количество детей, которое родит женщина, если она будет жить до конца детородного возраста.
Если он возрастет хотя бы вдвое, то по этому показателю мы выходим на уровень таких милых стран как Пакистан (2,96), Свазиленд (2,96), Лаос (2,98), Науру (2,98), Гватемала (3,08).
Можем ли мы представить Беларусь, в которой уже через несколько лет совершенно обычным явлением станут семьи и одинокие мамы с четырьмя-шестью детьми?
Даже если каждая беларуска станет матерью-героиней, прироста населения до 15 миллионов беларусов в обозримом будущем нам не удастся достигнуть. Но только если идти путем естественного прироста. Возможно, у нас остается надежда на иммигрантов и гипотетический архипелаг детдомов будущего.
Решение заводить или не заводить детей — личное дело каждой женщины и было бы наивно думать, что решить проблему депопуляции можно директивными методами. А вот помочь молодым родителям по силам даже нашему небогатому государству. Предлагаем несколько мер, которые можно было бы реализовать в самое ближайшее время:
• Обязательное разделение декретного отпуска между родителями.
• Стимулирование роста и доступности частных детсадов и яслей через существенное снижение налогов и арендной платы.
• Строго бесплатные партнерские роды, обязательные при желании родителей.
• Налоговые льготы работодателю при приеме на работу родителей с детьми младше трех лет, стимулирование созданий рабочих мест на неполную ставку для такой категории.
• Сохранение декретного пособия при работе ремесленником и предпринимателем.
• Стимулирование деловой инициативы через налоговые льготы молодым родителям, прогрессирующие по мере роста количества детей.
Материнский капитал, в конце концов.