Украинские танкисты. Фото: @UkrainianLandForces
Закончился 8-й месяц полномасштабного вторжения московитов в Украину. Десятки, если не сотни, российских мобилизованных уже погибли или попали в плен, украинцы освободили север Херсонской области, частично взлетел на воздух Крымский мост, Москва начала ракетный террор против городов в украинском тылу.
Что изменилось за эти 30 дней? Какие тенденции сохранились? В чем была логика событий, произошедших на линии фронта и вокруг нее?
Основным содержанием сентября на фронте российско-украинской войны стал удар украинских войск в Харьковской области. Там украинское командование собрало свои мобильные резервы и 6 сентября взломало оборону неприятеля под городом Балаклея, после чего украинские части пошли уничтожать тылы московитов.
Украинские войска не вступали в затяжные бои за города и деревни, а часто обходили их и двигались вперед, что приводило к панике в рядах врага и беспорядочному отступлению. Тут держала оборону 1-я гвардейская танковая армия РФ, которая считалась элитной — в ее состав входили «парадные» Кантемировская и Таманская дивизии. Однако боевой дух этих частей был сломлен неожиданным ударом, и оккупанты бросились бежать, оставляя украинцам зачастую полностью исправную ценную боевую технику.
Несмотря на подавляющее численное превосходство, московитская авиация не смогла нанести заметного ущерба наступающим колоннам украинских войск и задержать их наступление — сказались работа неподавленной украинской противовоздушной обороны и отсутствие сколько-нибудь массовых современных дальнобойных авиационных боеприпасов типа планирующих бомб.
Так, например, у РФ не оказалось аналогов американской планирующей бомбы AGM-154, которая при выпуске с большой высоты может нанести удар по цели в 130 км от места сброса — за пределами действия большинства советских и российских комплексов ПВО. Практика показывает, что любимая Кремлем политика создания «не имеющего аналогов» вооружения часто не оправдывает себя.
Были освобождены тысячи квадратных километров украинской территории, захвачены сотни пленных и около 300 единиц бронетехники, десятки артиллерийских орудий. Украинские войска достигли на востоке реки Оскол, взяли город Купянск, в том числе и его восточную часть 16 сентября, что дало им возможность через некоторое время возобновить наступление.
К 30 сентября ударами с севера и юга были перерезаны основные трассы вокруг города Лиман — и части РФ бросились на прорыв из населенного пункта по проселочным дорогам и просто по лесам. Бегущие попали под перекрестный огонь украинской артиллерии и всех остальных видов оружия, понеся огромные потери. 1 октября в Лиман, являющийся важным железнодорожным узлом, без продолжительных и кровопролитных боев вошли украинские войска.
Конец сентября — начало октября стало для военно-политического и пропагандистского руководства РФ временем выяснения «кто виноват и что делать». Не успел Путин 30 сентября заявить, что включает в состав РФ все украинские территории, оккупированные его войсками, как уже начал их терять.
Украинские солдаты на въезде в Лиман:
«Обороной этого участка руководил командующий Центральным военным округом генерал-полковник Александр Лапин… Генерал-полковник выставил на всех рубежах Лиманского направления мобилизованных бойцов с ЛНР и прочие подразделения, но не обеспечил их необходимой связью, взаимодействием и подвозом боеприпасов… Спустя неделю Лапин переносит свой штаб в Старобельск, за сотню километров от своих подчиненных, а сам отсиживается в Луганске.
Как можно оперативно управлять подразделениями, находясь в 150 км от них? Из-за отсутствия элементарной военной логистики сегодня мы оставили несколько населенных пунктов и большой участок территории. Обидно не то, что Лапин бездарь. А то, что его покрывают наверху руководители в Генштабе. Будь моя воля, я бы разжаловал Лапина до рядового, лишил бы наград и с автоматом в руках отправил бы на передовую смывать кровью свой позор», — выступил, как обычно с большим пафосом, Рамзан Кадыров.
«Экспрессивное заявление Кадырова, конечно, совсем не в моем стиле. Но могу сказать: «Рамзан, красавчик, жги». Всех этих ушлепков — с автоматами босыми на фронт», — последовал комментарий от Евгения Пригожина, приближенного к Путину экс-уголовника, создавшего свою получастную-полугосударственную армию под именем «ЧВК Вагнера».
«Мне непонятно, почему за всё время не оценили правильно обстановку, не усилили группировку… Проблема в повальном вранье, докладе хорошей обстановки. Эта система идёт сверху вниз», — сказал в эфире у Соловьева экс-командующий 58-й российской армией генерал-лейтенант запаса Андрей Гурулев. Правда, не ясно, что тут непонятного Гурулёву. Он сам адекватно описал часть проблем армии РФ, которые прекрасно знает — Гурулёв вырос в этой системе путинско-советского очковтирательства, когда наверх докладывают только то, что приятно начальству.
В общем, московские «ястребы» стали явно выражать недовольство, так или иначе «раскачивая лодку» путинского режима. Возможно, кадровые решения в Кремле были уже приняты. Возможно, для них 1 октября не хватало последней капли. Но украинцы эту «каплю» обеспечили.
2-4 октября украинские войска нанесли удары на севере плацдарма войск РФ в Херсонской области на правом берегу Днепра. Наступление, в котором участвовали и беларусские добровольческие батальоны, шло по двум направлениям — с севера на юг вдоль Днепра и с запада на восток к Днепру. Удар заставил оккупантов спешно бросать позиции.
Глубина прорыва составила около 30 километров. Почему важна эта цифра, на взгляд автора?
Предложу вам свою личную идею: 30 километров — это практически максимальная дальность действия российской (и большой части украинской) ствольной артиллерии, оставшейся еще от СССР. Довольно значимый показатель, который можно использовать как индикатор РЕШИТЕЛЬНОСТИ продвижения наступающих в условиях, когда линия фронта уже давно сформирована.
Артиллерия обычно стоит за линией фронта на дистанции в 1/3-2/3 дальности своего огня — чтобы накрывать не только противника на передовой, но и вести какую-то контрбатарейную борьбу с артиллерией врага.
Отступление на 30 км за 1-2 дня — это значит, что пехота не просто «несколько отошла». Нет, речь идет о том, что артиллерия и тылы, вне всякого сомнения, вынуждены спешно отступать, чтобы не попасть в руки противника, как брошенная техника РФ на Харьковщине под Балаклеей и Лиманом.
В общем, территория под контролем оккупантов сократилась еще на пару тысяч квадратных километров, а в РФ уже больше месяца продолжается паника насчет потенциальной сдачи Херсона украинцам.
Украинское командование нанесло удары ракетами и беспилотниками по Крыму еще в августе, что в большой степени приковало внимание Москвы к южной части линии соприкосновения. Таким образом украинские генералы заставили московский Генштаб перекинуть на самый юг фронта большую часть резервов, причем из некоторых наиболее боеспособных соединений РФ.
По сути снабжение этой немаленькой российской группировки «висит» только на паромных переправах, которые периодически уничтожаются украинской артиллерией.
Взрыв на Крымском мосту 8 октября 2022 года и пожар проходившего рядом топливного эшелона:
Основной логистической артерией южной группировки войск московитов стал Крымский мост, незаконно построенный РФ между Крымом и российской территорией в Керченском проливе. По мосту постоянно перебрасывались боеприпасы, топливо, техника и войска для херсонской группировки РФ, что делало сооружение законной военной целью.
Мост был серьезно поврежден в ночь на 8 октября — взрыв обрушил часть автомобильной полосы, одновременно загорелся проходящий по железнодорожной линии эшелон с топливом. Власти РФ заявили, что знаковый для пропаганды объект будет скоро отремонтирован, однако, учитывая повреждения от взрыва и пожара, насколько сейчас его можно полноценно использовать — вопрос.
В итоге именно 8 октября Путин впервые назначил единого командующего Объединённой российской группировкой войск в войне в Украине — им стал генерал армии Сергей Суровикин. Это генерал со специфичной карьерой (из пехотного офицера и генерала, ни разу не поднимаясь в воздухе на самолете, превратился в командующего Военно-космических сил), который был осужден за торговлю оружием в 1990-е годы, подозревается в военных преступлениях в Сирии и имеет репутацию человека безжалостного к жизням мирного населения и своих солдат.
Назначение такого человека было встречено московитами — сторонниками войны с надеждой.
В 1987 году советская рок-группа «Гражданская оборона» записала песню «Мы — лёд» со строчками:
А у нас не осталось ничего и мы мрём
И всё что мы можем — это быть лишь льдом
Но мы — лёд под ногами майора!
Предполагалось, что рано или поздно майор (прообразом послужил офицер КГБ СССР, который вел дело Егора Летова) поскользнется на этом льду и упадет. Однако пока Суровикин доказывает своим согражданам и подчиненным, что они — только грязь под его сапогами.
Новый командующий свою репутацию беспощадного и жестокого военачальника оправдал. Мобилизованных он без жалости отправляет на фронт, не обращая внимания на их обеспечение теплыми вещами, оружием, продовольствием, связью, медицинскими средствами. Многие не получают перед отправлением никакой подготовки вообще. В войсках РФ стали замечать все более старую технику — танки Т-62, гаубицы Д-1 — образца 1943 года.
Впечатления подмосковных мобилизованных о первых днях «службы Родине». Уже в первых числах октября их направили в зону боевых действий:
Учитывая начало ночных заморозков, мы можем с уверенностью предположить, что в ближайшие месяцы небоевые потери армии Московии от холода и влажности могут быть даже выше, чем боевые — от пуль и снарядов украинцев. Мобилизация в РФ в целом продолжается — и вряд ли закончится в обозримой перспективе. Война будет пожирать все больше и больше людей.
С 10 октября Москва пытается компенсировать отсутствие успехов на фронте кампанией массированных ракетных ударов по украинским гражданским объектам — прежде всего электространциям, которые обеспечивают светом и теплом украинские города. Иногда начало этой кампании связывают с Суровикиным, который еще в Сирии зарекомендовал себя как любитель ударов по гражданскому населению.
При этом, собственно ракет у Кремля оказалось не так много — после первого крупного налета их количество ежедневно сокращалось, однако чем дальше, тем больше московиты стали использовать для террористических атак иранские дроны-камикадзе. Эти относительно простые машины, малоспособные к ударам по мобильным военным целям, могут зато наносить серьезный ущерб стационарным гражданским объектам.
При этом армия Украины в поле практически никак не зависит от гражданской энергетической инфраструктуры, что делает российские удары чисто террористической местью за провалы Кремля в последние месяцы.
Ответом Украины стало усиление ее противоракетной и противодроновой обороны — она начала получать новые системы ПВО. На тихоходные дроны стали с успехом охотиться украинские истребители. Сейчас большинство дронов не достигает своих целей. В перспективе можно будет также ставить в строй зенитную артиллерию времен СССР, которая уже устарела для борьбы с современными самолетами, но вполне может (при правильном целеуказании) защитить важные объекты от налетов иранских дронов. В принципе, для охоты на такие дроны вполне подойдут даже винтовые истребители времен Второй мировой или вертолеты.
Так что РФ явно пока неспособна перехватить инициативу в ведении боевых действий. Хотя во второй половине октября мы не видели значительного продвижения украинских войск, но и Кремль в это же время не произвел ни одной попытки значительной наступательной операции.
Украина продолжает удерживать стратегическую инициативу, и на повестке дня остается вопрос — где украинские генералы ударят в конце октября-ноябре?
Подпишитесь на наш телеграм-канал «Reform.by :: Лонгриды»