В мае 2013 года редактор журнала Gawker, Джон Кук, смог собрать на краудфандинговой платформе Indiegogo более $200,000 пожертвований, чтобы выкупить у неизвестного видео, на котором ныне покойный мэр Торонто Роб Форд курит крэк. Тогда могло показаться, что независимые журналисты перешли красную черту, за которой нет невозможного. Уже даже было неважно, что владелец видео пропал незадолго до окончания сбора пожертвований. Главное — журналисты поняли, что можно заработать на краудфандинге.
Новые технологии уничтожают не только полярных мишек и леса Амазонки, но и старую журналистику. За последние 10 лет медийные рынки во всем мире получили не один лоу-кик от Интернет. Большие рекламные бюджеты СМИ еще недавно были основой основ медийного бизнеса. К 2016 году они с заливистым ржанием ускакали в фейсбук, гугл, инстаграмы эти ваши и к прочим плохим парнями и чикам с калифорнийским загаром.
Помимо потери рекламных бюджетов, СМИ по всему миру (а не только “Белсат’) страдают зависимостью от единственного источника финансирования или единоличного собственника. По информации британской краудфандиноговой платформы для журналистов Byline, 90% американских медиа управляются шестью компаниями, а 80% британской прессы принадлежит пяти людям, которые даже не платят налоги в Британии.
Более того, иногда СМИ страдают от того, что производят отстойный контент, не востребованы аудиторией или не приносят ожидаемых результатов. Это называется конкуренция. Незадолго до того, как к «Белсату» начали прикладывать подорожник в соцсетях, беларуская аудитория как-то пропустила мимо ушей новость о том, что не только кровавые белополяки сокращают расходы на поддержку заграничных СМИ.
Две недели назад в штаб-квартире телеканала Euronews во французском Лионе украинская редакция инициировала забастовку. Против чего? Против планов руководства Euronews прекратить с апреля 2017 вещание на украинском языке из-за нехватки бюджетов. Украинцев немедленно поддержали представители иранской и арабской служб, которые тоже оказались на грани закрытия – вместо них расширяют английскую, французскую и российскую службы.
Произошедшее с «Белсат» и Euronews – напоминание о том, что в мире медиа, как и в любом бизнесе, останутся на плаву только самые эффективные и конкурентоспособные СМИ.
В случае Беларуси – всесильные дотируемые государственные СМИ и те медиа (государственные и частные), которые реально интересны своей аудитории. В нынешней ситуации «интересны» не просто синонимично «аудитория должны быть готова заплатить за то, чтобы журналисты работали дальше» — это вообще одно и тоже слово, сколько бы слов не содержала вторая фраза.
Американская журналистика стремительно меняется, хотя по-прежнему на 69% финансируется за счет рекламы.
Журналисты следующего десятилетия – активные пользователи соцсетей, умеющие не только первыми найти важную историю, но и создать вокруг себя сообщество читателей, готовых поддержать их трудовым шекелем через краудсорсинг.
Возможна ли такая модель финансирования журналистов в Беларуси? Предлагаю рассмотреть Беларусь в региональном и глобальном контексте.
Термин «краудсорсинг» в отношении СМИ впервые использовали в журнале Wired в 2006 году. Краудсорсинг был разделен на четыре базовые категории – коллективный разум аудитории СМИ, пользовательский контент, пользовательское голосование и краудфандинг.
Теперь попробуйте вспомнить беларуские СМИ, которые активно используют все 4 канала краудсорсинга через 10 лет после публикации Wired. Ладно, давайте пока не будем рассматривать все четыре категории, а остановимся только на сборе пожертвований. В ситуации, когда «Белсат» из-за баджет катс вот-вот упадет со скалы, как Муфаса в мультике «Король лев», у телеканала возникла острая необходимость собрать себе зарплаты или создать «с нуля» конкурентоспособный проект. Очевидно, что как грантовое СМИ «Белсат» и в будущем обречен на провал. Краудфандинг общественного телеканала нужен сейчас для того, чтобы из множества крошечных дотаций простых беларусов собрать большой телепроект, который каждый человек был бы не в состоянии реализовать самостоятельно. Но хотят ли беларусы такой проект? А если хотят, хватит ли у них денег?
Наиболее релевантным примером в регионе можно назвать российский телеканал «Дождь». Но, господа, доходы аудитории и объем рынка у «Белсат» не сравнимы с каналом «Дождь». Будем реалистами – рассмотрим наши примеры финансирования СМИ через краудфандинг.
В Беларуси пионерами «нового» большого краудфандинга стали журнал «Имена» и газета «Наша Ніва» (в отличие от «старого» краудфандинга, которым занимались с 1990х через Белпочту и банки народные издания вроде газеты ТБМ «Наша слова»).
У «Имен» — жестокие социальные истории из реальной жизни беларусов и краудфандинговая платформа для решения социальных проблем героев журналистских расследований.
«Наша Ніва» — старая беларуская газета, которая медленно, но верно пытается приспособиться к новым медийным реалиям.
«Имена» — стопроцентно социальное СМИ. За каких-то полгода «Имена собрали на Talaka.by более $20,000. Основатель talaka.by Евген Клишевич, дававший советы о краудфандинге для предпринимателей во вчерашнем материале #RFRM прокомментировал успех журнала «Имена» так: «В Беларуси многого нет не потому, что это невозможно, а потому, что это еще никто не пробовал сделать».
Теперь посмотрим на то, что происходит, когда общественно-политические СМИ в Беларуси пробуют заработать при поддержке своих читателей. «Наша Ніва» — общественно-политическое издание с легким налетом светской хроники и самоиронии. За это и любят народные массы самый старый из существующих медиа-брэндов Беларуси (несмотря на то, что в силу природной скромности главред nn.by Андрей Дынько вообще не считает газету «Наша Ніва» брэндом). За неполные три недели народной любви, «Наша Ніва» собрала в своей краудфандинговой кампании на журналистские расследования 2017 года почти $3000.
Три тысячи баксов собрала established in 1906, першая беларуская газета з рысунками — беларуская Coca-Cola и Marlboro, шампунь с кондиционером два в одном, Иисус и Дева Мария отечественного медиа-рынка. Я буду удивлен, если “Белсат’ соберет больше.
Проблема краудфандинга в том, что меценаты дают деньги на проекты, в реализации которых они уверены.
Вот, например, знаете сколько беларуские суды присудили штрафов активистам и журналистам с 1 января по 19 декабря уходящего года? Сто сорок восемь тысяч долларов энд стил каунтинг. Вот это я понимаю краудфандинг на широкую ногу!
Если не считать бесцельно прожитые трудогоды налогоплательщиков, потраченные на поддержку государственной газеты «Советская Белоруссия», «Наша Ніва» — единственное по-настоящему общественно-политическое СМИ национального масштаба, которое сегодня существует в Беларуси за счет добровольных пожертвований читателей. Оказавшись в трудной экономической ситуации, nn.by очень быстро учится приспосабливаться к новым условиям ведения бизнеса и превращается в интересный бизнес-кейс медийного рынка Беларуси.
Как вариант, «Наша Ніва» или «Белсат» могли бы предложить читателям и зрителям стать акционерами, как это сделали «Имена». А, может, придет олигарх и выкупит «Нашу Ніву» или «Белсат» целиком как розовый и голубой вертолет? Андрей Дынько рассказал #RFRM, что таких предложений его газете никогда не поступало. Фотограф Сергей Гудилин сообщил, что команда газеты опасается исхода событий, при котором газета будет однажды выкуплена единоличным собственником, как это случилось с некоторыми общественными СМИ в Прибалтике. Потому коллектив газеты намерен сохранять ее независимый характер. Что делает в это время «Белсат»? Вместо того, чтобы попытаться окэшить свой медиа-ресурс через зрителей и собрать заново уже актуальный телепроект, руководство канала встает в позу и начинает требовать чего-то у польского государства, которое беларусам ничего не должно.
Михаил Дорошевич (партнер компании Gemius и эксперт в области развития интернет) оценивает стоимость газеты «Наша Ніва» в приблизительно 1,3-1,5 миллиона евро. При этой оценке, сделанной на основании аудиторного исследования gemiusAudience за октябрь 2016 года, учитывалось, что вовлеченность аудитории nn.by практически максимальная на нынешнем медийном рынке Беларуси.
То есть, в «нормальных» условиях потенциал газеты «Наша Ніва», бенгальский — она может при правильном маркетинге и работе журналистов освещать солнцем каждое беларуское оконце — от «самага памяркоўнага» до «самага актыўнага»… Но сейчас условия такие, при которых медийные активы в Беларуси, как и почти везде в регионе, вообще плохо выходят «в плюс».
Возможно, для привлечения средств «Наша Ніва» и «Белсат» могли бы приглядеться к модели equity crowdfunding, успешно примененной журналом «Имена».
Продажа ограниченного объема акций газеты может стать хорошим источником финансирования. Это на своем примере показал онлайн-проект El Español под руководством Педро Рамиреза — одного из наиболее влиятельных медиа-менеджеров в мире. Рамирез — сооснователь второй крупнейшей газеты в Испании, El Mundo. Как в свое время Стива Джобса попросили из Apple, так и Рамирез оказался на улице по решению команды через 26 лет работы в своей компании. Рамирез быстро сориентировался и пошел в диджитал. Ещё до запуска El Español, он объявил о старте продаж акций компании и сумел заработать для нового проекта 3.6 миллионов евро на продаже акций от 5600 совладельцев и 11,000 подписчиков.
Другая модель, по которой могут заработать беларуские журналисты (в том числе бывшие сотрудники «Белсата», которых, на минуточку, 300 человек) — схема Кита Энга. В октябре 2012 года чувак из Новой Зеландии по имени Кит Энг (Keith Ng), работавший в сфере визуализации данных, стал на день самым высокооплачиваемым журналистом в стране. Днем ходил на работу, а вечером писал о том, что ему интересно. Кит нафандрайзил за свой текст в 1200 слов $5500 — в 10 раз больше обычной ставки фрилансера в его стране! И понял, что может на этом зарабатывать.
Первый пример частичного применения этой схемы, хоть и с довольно продолжительным иждивением за счет бюджета (бесплатное питание+проживание), уже есть в Беларуси: блогер Эдуард Пальчис.
Неуспешный с коммерческой точки зрения проект, реализованный не-журналистом, разорвал беларуские СМИ. На моей памяти Пальчис оказался первым, кто успешно реализовал философию Кита Энга: «я путешествовал по Земле как журналист-бомж, а сейчас реализую Бэтмен-модель журналистики: делаю деньги где угодно, чтобы заняться той хренью, которой хочу».
Пример Эдуарда Пальчиса, который очень много пишет в свободное время, говорит только об одном – можно создавать журналистику не будучи журналистом (но при этом стоит все же постараться избегать hate speech). Работаешь на работе, а в свободное время делаешь хорошие материалы. Время меняется и, вероятно, многие журналисты в ближайшие десять лет станут работать по такой модели. Хорошую историю можно подготовить имея основную работу как источник дохода (backup career), чтобы покрыть основные расходы, а журналистские гонорары получать уже через добровольные пожертвования. В таком случае журналистская работа становится вашим призванием (vocation), а место, где вы зарабатываете деньги на жизнь — работой (employment). Это та мысль, которую пробует донести Кит Энг и которая немного пугает.
А как быть, если не хочется как Виктор Цой разгружать уголь в котельной, чтобы стать великим автором? Об этом я расскажу вам на #RFRM во второй части этого текста на следующей неделе.