Коллаж: Алиса Гончар / Collage by Alisa Hanchar
Освобождение политических заключенных является одной из главных задач демократического движения. По данным инициативы Dissidentby, в Беларуси 1597 человек находятся в заключении по политическим мотивам. Реальное число может быть в разы больше. Несмотря на ужесточающиеся репрессии, беларусы не перестают поддерживать своих соотечественников, которые несправедливо оказались за решеткой. Reform.by поговорил с представителями инициатив по поддержке политзаключенных, чтобы узнать, с какими вызовами сталкиваются организации и как можно помочь беларусам.
Dissidentby – некоммерческая инициатива, основанная Мариной и Вячеславом Косинеровыми в 2019 году. Оказывает финансовую поддержку политзаключенным и их семьям, проводит акции солидарности и информирует общество о состоянии и местонахождении заключенных.
Politzek.me – платформа, нацеленная на привлечение внимания как беларусов, так и международного сообщества к проблеме политзаключенных. Идея была разработана командой Виктора Бабарико в 2021 году. Сегодня организацию возглавляет Инна Коваленок. Организация также оказывает поддержку семьям заключенных и призывает помогать их близким.
«Палітвязынка» – волонтерская инициатива помощи политзаключенным беларускам. Проект создан Евгенией Долгой весной 2022 года. Главной целью является донесение до аудитории реального положения дел в беларусских женских тюрьмах, раскрытие ужасных условий и опыта заключения, передача посылок, поддержка родных заключенных женщин.
Марина и Вячеслав Косинеровы – активисты анархического движения, которые задумались о создании подобной инициативы задолго до 2020 года, когда в заключении стало оказываться все больше их товарищей. Правозащитники по разным причинам не признавали их политзаключенными, поэтому собирать помощь приходилось самостоятельно. Символом организации стал красный треугольник – в нацистских лагерях так помечали политзаключенных и диссидентов левого толка. Марина вспоминает:
– Денег у нас не было. Мы начали брать коробку для пожертвований для политзаключенных и приходить на акции протеста. В 2017 году у нас получалось собрать 160 рублей и мы могли собрать передачу в СИЗО.
Полученный опыт пригодился в 2020 году. К инициативе начали присоединяться новые участники для оказания помощи задержанным. По словам Вячеслава, полномасштабные репрессии активисты с бэкграундом предсказали еще в первые месяцы после начала протестов. Тогда создатели Dissidentby решили, что будут использовать горизонтальную систему управления, чтобы люди объединялись добровольно для достижения общих целей и действовали независимо друг от друга. Косинеровы убеждены – такую систему сложнее разрушить: отношения между участниками более близкие, и каждый участник может оказать помощь тем, кто в ней нуждается.
Недавно по делу INeedHelpBY было задержано более 220 человек.
– Даже сейчас, после рейда силовиков по делу INeedHelpBY, задержанных спрашивают о связях с Dissidentby. Они не могут поверить, что люди самоорганизуются. Они думают, что все проплачено. Аморальные действия режима вызывают удивление. Дошли до маразма, когда судят за получение помощи в виде еды! Это абсурд. Силовики поступают так потому, что не имеют физической возможности добраться до активистов за границей.
Dissidentby продолжает помогать политзаключенным и их семьям, даже находясь вне Беларуси. Например, сейчас реализуется проект «Института хранителей». Стать хранителем может любой человек, который готов постоянно поддерживать политзаключенных морально и финансово. Сроки заключенных становятся больше, и потребность в долгосрочной поддержке сохраняется.
Известным беларусам инициатива предлагает стать «Опекунами» и через свои коммуникационные каналы громко рассказывать своей аудитории о конкретном человеке из списка политзаключенных. По мнению Марины, такая персонификация позволяет эффективнее доносить истории политзаключенных.
– Заключение – это большое испытание. Многие отворачиваются: знакомые, друзья. Важно не только получать помощь, но и иметь связь с теми, кто тебя поддерживает. Для людей это очень важно.
Кроме того, Dissidentby фиксирует положение политических заключенных, добывая информацию о состоянии и местонахождении задержанных различными способами. Помощь оказывается и освободившимся политзаключенным – команда планирует запустить отдельный проект по их переобучению и адаптации.
За деятельностью организации пристально следят репрессивные органы. Инициатива признана экстремистской. Недавно силовики приходили с обыском к матери Марины и расспрашивали о деятельности Dissidentby.
– Много лет назад, будучи активистами в Беларуси, мы поняли, что один из самых важных критериев работы – это когда тебя замечают силовые органы. Другой момент – как на нашу деятельность реагируют люди. Мы являемся более горизонтальной организацией, и весь наш фидбэк мы получаем от тех, кому помогаем.
По словам Марины, на мероприятиях к ним часто подходят родственники политзаключенных и выражают благодарность за оказанную помощь.
– Это очень приятно, когда человек специально приезжает, чтобы сказать «спасибо».
С другой стороны, продолжает Марина, можно встретить отзывы родных, что помощь не доходит. В Беларуси власти запугивают семьи заключенных, чтобы они не раскрывали свою ситуацию публично. Поэтому выйти самостоятельно на семью крайне сложно. Правозащитники ведут огромную работу, чтобы получить хоть какую-то информацию о задержанных.
– Как можно помочь, если мы даже не знаем, что человек сидит? Если вы обратитесь, то получите помощь. Мы поможем сами или направим к тому, кто поможет.
Обычно человека перенаправляют согласно его запросу. Вячеслав отмечает, что образовалась целая коалиция инициатив, каждая из которых специализируется на определенных аспектах: предоставлении юридической, финансовой и психологической помощи. Нужную поддержку можно получить в фондах BYSOL, «Страна для Жизни», правозащитном центре «Вясна». По словам активистки, такая синергия позволяет организациям решать задачу поддержки политических заключенных эффективнее:
– Скрыть свои злодеяния – стратегия режима. Скрыть уничтожение прав человека, пытки и тех, кто хочет помогать. «Не сообщайте и не просите помощи – иначе будет хуже» – это риторика насильника, которую надо ломать.
Марина продолжает:
– Как сказал писатель Юрий Олеша, «пытки любят тишину». Если никто об этом ничего не знает, то с человеком можно сделать что угодно. Конечно, огласка – это не гарантия того, что человека выпустят. Однако это позволит помочь преодолеть определенные трудности.
Косинеровы считают, что наличие человека в списках политзаключенных не влияет на отношение администрации к заключенному, но помогает в проявлении солидарности со стороны гражданского общества.
– Когда заключенный прибывает в колонию, он уже сидит с пометкой “политический”. Вне зависимости от того, есть ли он в списках или нет. К нему будут относиться так же, как к остальным политзаключенным. На него повесят бирку и запретят делать покупки в тюремной лавке. Просто человек не получит посылки, письма и подумает, что он никому не нужен.
Правозащитники говорят, что совместная работа позволяет им предугадывать новые методы репрессий и действовать на опережение:
– Власть пытается говорить, что они обо всех все знают. Хотя на самом деле они просто используют репрессивный ресурс КГБ, ГУБОПа, милиции, чтобы задерживать людей, издеваться над ними и записывать пропагандистские видео. Все что они могут – это запугивать. Правозащитное сообщество пытается работать тонко, анализируя ситуацию, и предугадывать действия режима.
По словам Косинеровых, миссия Dissidentby парадоксальным образом заключается в том, чтобы организация лишилась работы, то есть, чтобы все политзаключенные были освобождены. Это чрезвычайно трудная задача, на решение которой влияет множество факторов. Единичное освобождение политзаключенных не решит проблему, пока не будет остановлен конвейер насилия, уверен Вячеслав.
– По имеющимся у нас данным, только по уголовным статьям каждый день репрессиям подвергается три-четыре человека. Это систематический политический террор. Если он не будет прекращен, не имеет смысла вести переговоры об освобождении отдельных людей. Такое решение может быть только политическим, это может быть договоренность и/или давление.
Косинеровы считают важным, чтобы политические силы, предлагая те или иные варианты решения проблемы политзаключенных, опирались на экспертизу правозащитных организаций.
– Когда мы участвовали в слушаниях Координационного совета, то у политиков были широко открыты глаза от фактов, которые мы предоставили. Странно, когда люди говорят о политзаключенных и часто не имеют представления, что происходит в этой сфере. Любые шаги политических акторов должны быть подкреплены нашей экспертизой, чтобы принимать решения о том, как освобождать политзаключенных.
Politzek.me собирает и предоставляет беларусским и зарубежным СМИ актуальную информацию о положении политических заключенных в Беларуси, проводит публичную адвокацию на своем веб-сайте, в социальных сетях и на офлайн-мероприятиях. По словам руководительницы организации Инны Коваленок, их команда видела необходимость донести информацию о задержанных большому количеству людей, а не только тем, кто и так традиционно следил за правозащитными каналами. Чтобы не дать теме политических заключенных уйти с повестки дня, появился Politzek.me.
– Хотя большинство новостей о политзаключенных негативные, нельзя просто закрыться от проблемы. Наш подход – проблема существует до тех пор, пока о ней говорят. И только когда о ней говорят, можно найти решение.
Организация также оказывает поддержку семьям заключенных. Недавно на платформе Politzek.me была запущена возможность подписки на адресные пожертвования, которые направляются родственникам. Как отмечает Инна, для кого-то ежемесячная подписка означает подписаться один раз и больше не беспокоиться о том, как именно можно помочь.
– Стоимость одной передачи может быть 300, 400, 500 евро. Это целая зарплата. Оплата визитов адвокатов тоже не маленькая – 150-200 евро. Семьи несут большие расходы. У кого-то один из членов семьи в заключении, поэтому семейный доход сократился. Вопрос с адресной помощью будет актуален до тех пор, пока люди будут сидеть. Если кто-то думает, что уже ничего не нужно, поверьте, все еще нужно.
Недавно Politzek.me выпустил футболки, созданные совместно с беларусской художницей Каролиной Поляковой. Их можно заказать на сайте и в социальных сетях проекта.
– Красивые футболки с хорошим смыслом, 30% от продажи идет на поддержку политзаключенных. Одевайтесь в футболки и рассказывайте всему миру, что это за красивая мозаика на груди!
По словам Инны, рассказывать истории сейчас стало сложнее. Охота за людьми не прекращается, но инициатива находит новые способы взаимодействия. Хотя гарантировать абсолютную безопасность невозможно, существуют способы снизить риски.
– Если вы находитесь за границей, то не используйте беларусские и российские карты для донатов. Изнутри Беларуси нельзя донатить. Можно найти иные способы – друзья, знакомые за границей. Просто это усложняет путь помощи.
Инна признается, что каждый раз, общаясь с родными и публикуя статьи, она чувствует тяжесть. Однако осознавая важность поддержки и освещения проблемы политических заключенных, находит силы продолжать свою работу. Даже анонимное информирование приобретает огромную ценность для семей политзаключенных.
– Ты начинаешь слушать истории людей и чувствуешь, как им важно рассказать свою историю, как это поддерживает – быть услышанным.
Нередко люди предпочитают избегать негативных новостей, полагая, что изменить ситуацию невозможно. Однако именно переживание этих историй помогает двигаться вперед, считает Инна.
– Больше всего расстраиваются те, кто не находит способа преобразовать негативные эмоции в действия или придать им смысл. Можно сделать самое простое. Необязательно жертвовать деньги – можно опубликовать пост или передать информацию через друзей. Необходимо понимать, как важны эти действия для страны, которая бесконечно находится в репрессиях. Если вы придаете этому значение, то взаимодействовать становится гораздо легче. Это наш способ прожить это все.
Согласно подсчетам Politzek.me, в Беларуси 1559 политических заключенных, из них – 190 женщин. С начала 2020 года более 400 человек получили приговор на срок от пяти лет и более. По различным данным, заведено от шести до 11 тысяч уголовных дел. Общее количество политзаключенных сильно не изменяется, так как власти постоянно возбуждают новые уголовные дела. Заметна тенденция вынесения приговоров к условному сроку вместо направления в колонию, что кажется более мягким вариантом. Тем не менее, отмечает Инна, политические заключенные вообще не должны были подвергаться никакому преследованию. «Домашняя химия» по-прежнему является значительным нарушением свободы.
– За статистикой стоят реальные люди. У всех задержанных есть родные. И счет попавших под влияние репрессий беларусов достигает десятков и сотен тысяч. Изменилась жизнь огромного количества людей.
В колонии многие политические заключенные лишены возможности поддерживать связь через переписку. Они также лишены доступа к должной медицинской помощи. Если кто-то заболевает простудой или бронхитом, то нет гарантии, что он или она сможет пережить болезнь. Инна рассказывает об историях политзаключенных, которые вынуждены работать в условиях повышенного шума и яркого освещения, за швейными машинами, сшивая карманы и воротники. Такие условия безвозвратно вредят здоровью заключенных.
– Всем известно, что тюрьма – не санаторий. Нам важно говорить, что это не проблема прошлого. Это происходит сегодня. Любое наше действие, которое хотя бы на 1% облегчает нахождение в тюрьме политзаключенных в стократ ценнее. Это и есть наш способ сопротивления.
Год нет никаких новостей от Николая Статкевича, Марии Колесниковой, Сергея Тихановского, Виктора Бабарико и других политзаключенных. Международное право категорически запрещает содержание заключенных в состоянии инкоммуникадо – без связи с внешним миром. Задача режима в том, продолжает Инна, чтобы люди забыли про политзаключенных. Кроме того, изоляция — это серьезный инструмент психологического давления, поскольку искусственно создается ощущение, что политзаключенного забыли.
– Власти говорят, писем нет не из-за цензуры, а потому что про тебя никто не помнит и все они забыли. Даже если здравый смысл не даст поверить в такую информацию о близких, то со временем изоляция влияет на заключенных. Потому что писем и внимания физически нет. Мало перспектив выйти раньше срока. Это оказывает очень серьезное воздействие на психологическое состояние. У заключенного нет власти над своим распорядком дня. Единственное, что остается, это его внутренняя сила. Поэтому акты поддержки так важны, они поднимают дух.
Всегда можно делать больше, говорит Инна, – начиная с себя и заканчивая целыми правительствами.
– В первую очередь важно, чтобы беларусы сами продвигали тему политических заключенных. Затем международное сообщество подхватывает этот вопрос. Как только мы начнем говорить о политзаключенных громко, мир обратит внимание. Это задача как активистов, так и политиков.
Например, беларусы могут обратиться с призывом к действию к правительствам тех стран, где они живут. Беларусы могут информировать городские власти или просто помочь с переездом бывшему политзаключенному. Инна считает, что важно проводить акции солидарности и взаимодействовать с местными политиками.
– Для многих беларусов это может быть непривычно, но депутаты готовы работать с обращениями граждан. Если попросить обратить внимание на политзаключенных, они это сделают. Иногда такая работа может быть фрустрирующей, поэтому лучше делать ее вместе. Чем больше таких маленьких шагов, тем больший эффект они окажут, подобно капельке в море.
Politzek.me имеет четкую и открытую позицию по вопросу стратегии освобождения политзаключенных. Освобождение даже одного заключенного инициатива считает успехом.
– Каждая жизнь ценна. Освобождение всех – это общая цель, которую никто не ставит под сомнение. Однако нужно бороться за каждого человека, которого можно достать дипломатическим путем или путем переговоров. Надо правильно оценить всю сложность ситуации. Находиться в заключении пять лет и более вызывает большие проблемы со здоровьем, высока вероятность летального исхода. За человеческую жизнь нет высокой цены.
Инна отмечает, что в общественной дискуссии акцент нередко смещается на вопросы санкций и переговоров. По ее мнению, рассуждения, связанные с ценой этого процесса, не должны отвлекать от основной задачи. Для того, чтобы добиться успеха в таком чувствительном и важном вопросе, придется взаимодействовать с властью и вести переговоры:
– Наверное, нам надо тоже отдавать себе отчет, что ключи от тюрьмы находятся у людей, с которыми мы бы на пиво не пошли. Ну а что делать, если мы хотим достать людей? Надо разговаривать.
В последнее время новости о политзаключенных скорее плохие, чем хорошие. Узники погибают в тюрьмах, со многими давно уже нет связи. Инна часто слышит, что ничего нельзя сделать. У многих людей создается впечатление, что не существует инструментов влияния на проблему:
– Одна из причин, по которой мы продолжаем работать – это доказать обратное. На самом деле, все возможно. Вы можете изменить жизнь конкретных людей, собрав передачу, пожертвовав, написав письмо – сегодня это и есть бесценное действие. Если мы станем безразличными к трагедии политзаключенных, можно забыть про другие глобальные вопросы безопасности.
Волонтерский проект «Палітвязынка» создан Евгенией Долгой, чтобы рассказывать об условиях содержания политических заключенных в женских тюрьмах Беларуси.
По словам Евгении, основной задачей «Палітвязынкі» является информирование общества через поддержку доверительных контактов с родственниками политзаключенных. Инициатива стремится к установлению прямого контакта, так как это наиболее безопасный и простой способ коммуникации. Кроме того, «Палітвязынка» оказывает помощь для отправки передач заключенным женщинам. Проект принимает пожертвования через системы PayPal и Patreon. Каждый запрос уникален и финансируется только с помощью пожертвований.
– Например, был случай, когда просили компрессионные колготки и чулки, чтобы поддерживать нормальное кровообращение. Это специальные дорогие колготки. Поэтому любая помощь собирается под конкретный запрос.
Евгения отмечает, что она сама была задержанной и столкнулась с тяжелыми тюремными условиями изнутри.
– Мне важно показать другой тип отсидки. Те же траты на тампоны и прокладки – это существенная нагрузка на семью. По физиологическим особенностям у женщин другие условия. Мне важно показать колонию, где женщины даже в мороз ходят в платьях, без штанов. Как женщины убирают территорию колонии, как их истощают физически и морально. Мне важно показать этот разный опыт, и у каждого он чудовищный.
По словам активистки, в политическом заключении находятся примерно 190 беларусок. Не все женщины, сидящие в тюрьме, являются известными личностями. Иногда женщины выходят на свободу и рассказывают о других заключенных, о которых никто ничего не знает, – продолжает Евгения.
– Ситуация с политзаключенными страшная. Я постоянно сама травмируюсь, потому что каждый день через меня проходят страшные истории. Недавно была новость о Маше Колесниковой, что она не выходит из ШИЗО и что у нее большие проблемы со здоровьем. Несколько человек написали об этом, и неясно, правда это или нет.
Как рассказывает Евгения, эта зима выдалась очень тяжелой в женской колонии – выпало много снега и дождей. С 5:30 утра женщин заставляют убирать снег и колоть лед в тонкой одежде, потому что по уставу им запрещено носить штаны. Такие условия разрушительно влияют на здоровье.
– Женщины там рассуждают так: «она уже смирилась, что у нее никогда не будет детей, потому что все отморозилось» или «она выйдет скорее всего с инвалидностью, но главное – что выйдет живая».
Все женщины переживают опыт заключения по-разному, однако на всех остается тяжелый отпечаток. Беларусская женщина в тюрьме постоянно чувствует вину, говорит Евгения.
– Сиделица чувствует вину перед детьми. Когда посадили Дарью Лосик, было много комментариев типа «почему она не думала про дочь?». Хотя когда посадили Игоря Лосика, таких комментариев не было. В недавнем интервью Ольга Лойко сказала, что у нее умер отец, пока она сидела. У многих умирают родители. Есть женщины, которые не могут себе простить, что мама или папа заболели и умерли из-за них. Это очень тяжелое психическое состояние.
По словам Евгении, политические заключенные сидят вместе с осужденными по реальным криминальным статьям, и это также является сильным стрессовым фактором.
– Есть женщины, от которых осталась одна оболочка за долгое время заключения. В обычной жизни мы не сталкиваемся с такими людьми, но там приходится находить общий язык и выживать. Им говорят, что о них никто не думает и что они никому не нужны. Мне кажется, что потребуется очень много реабилитации.
Евгения считает свой опыт незначительным в сравнении с тем, через что проходят девушки теперь. Вместе с тем ей потребовалось всего три дня, чтобы осознать все жестокости заключения:
– Это как в изнасиловании – за тебя решили. Там ты никто. Я видела в своей жизни расчеловечивание дважды: в тюрьме и когда началась война в Украине. Наши политзаключенные видят это каждый день и разочаровываются в нашем мире.
В жизни Евгении всегда было волонтерство, поэтому она решила, что «Палітвязынка» – это ее способ хоть как-то изменить ситуацию:
– Там сидят мои знакомые девочки: Наста Лойка, Марфа Рабкова, Екатерина Андреева. Я всех их знаю. Я поняла, что когда я хоть что-то делаю, я хоть как-то это контролирую. Я для себя решила, что буду стараться заниматься этой работой в любом случае. Не знаю, может мне грозит это чем-то ужасным, но я буду стараться продолжать поддерживать заключенных.
Евгения часто думает о том, что можно сделать в нашей трудной ситуации. Ей близко мнение Ольги Лойко, которая в интервью на канале «ТОК» говорила, что люди не готовы сидеть по 10 лет.
– Единицы таких как Николай Статкевич, которые готовы сидеть долго. Он человек-глыба, хотя, безусловно, он там находиться не хочет. В Латвии и Литве задержано много беларусских шпионов, которые являются потенциальным обменным ресурсом. Освобождение хоть кого-то могло быть условием участия Беларуси в спортивных играх. Израиль, Ватикан, Польша способны повлиять на режим.
– У беларусов существуют разные взгляды. Многие не готовы принять, что политзаключенные пишут на помилование и ждут его. Это стратегия выживания. Мне кажется, что наша большая ошибка в том, что мы долгое время романтизировали и героизировали тюрьму. Этого делать было нельзя, потому что когда героизируешь человека, думаешь: «еще чуть-чуть и он/она выдержит». Это «чуть-чуть» не наступает. Беларусская тюрьма – это место, где тебя уничтожают морально и физически.