Фото: коллаж Reform.by
16 июня Владимир Путин заявил, что в Беларусь прибыла первая партия ядерных зарядов, которые будут размещены на территории нашей страны. За два дня до этого прокремлевский политолог Сергей Караганов, близкий к российским элитам, опубликовал статью, в которой призвал российские власти построить стратегию ядерного устрашения вплоть до нанесения «упреждающего удара возмездия» по Польше, предполагая, что Вашингтон не станет «жертвовать условным Бостоном ради условной Познани». В логике Караганова после такого удара с Вашингтоном может произойти «катарсис — отказ от амбиций».
Насколько вероятен ядерный удар с территории Беларуси, сможет ли руководство страны этому воспротивиться и каким может быть ответ НАТО в случае, если сопротивление окажется бесполезным? Reform.by задал эти вопросы Максиму Старчаку — эксперту по российской ядерной политике, научному сотруднику Центра международной и оборонной политики Университета Куинс в Канаде, а также Павлу Лузину, политологу и эксперту в области международной безопасности.
Сергей Караганов — один из основателей российского Совета по внешней и оборонной политике и учредителей дискуссионного клуба «Валдай», который посещает Путин. Но может ли он воздействовать на принятие таких решений, как ядерный удар по стране НАТО?
Максим Старчак убежден, что Караганов не имеет существенного влияния на ситуацию.
— Ядерное оружие является исключительно средством сдерживания, а не реальным средством, применяемым на поле боя, и это прекрасно понимают как в МИД, так и в Минобороны РФ. Они всегда осторожно подходили к вопросу применения ядерного оружия, надеюсь, так оно и останется. Какими бы ни были безумные представления Караганова и ему подобных экспертов о роли ядерного оружия, эти эксперты не обременены властью его применять.
Старчак называет наивным сценарий ядерного сдерживания, описанный Карагановым, и верит во вменяемость российских силовиков:
— Нет гарантий, что Россия осуществит ядерный удар по Польше, а США, боясь эскалации конфликта до термоядерной войны с Россией, согласятся на ее требования. Теории ядерной эскалации говорят скорее об обратном: ядерный конфликт после одиночного удара скорее будет развиваться дальше, чем прекратится здесь и сейчас. Риски колоссальные. Можно сказать, планетарного масштаба. Пока кажется, что российские военные это понимают.
Павел Лузин тоже оценивает вероятность ядерного удара как слабую с ремаркой «пока»:
— Вероятность пока невелика, но она не нулевая и имеет свойство увеличиваться, поскольку Россия слабеет, а война продолжается. Мы пока не знаем, размещено ли ядерное оружие в Беларуси, будет ли размещено в заявленные сроки, будет ли размещено в принципе, и где оно будет размещено. Путин и Лукашенко делают заявления в будущем времени — о месте размещения все еще можно только гадать, а это очень странное обстоятельство. Каких-то видимых признаков размещения пока тоже нет, а они должны быть, если ЯО появится в Беларуси. На сегодняшний день мы имеем дело не с реальностью, а с предполагаемым событием, которое еще не наступило.
Что же касается карагановской статьи, она ценна лишь тем, что человек на глазах у публики спустил в унитаз остатки своей репутации — аморализм и безумие его тезисов зашкаливают. Но с точки зрения смыслов он лишь сделал публичным то, что аналитически сформулировал Пионтковский еще в 2014 году — тезис о «парадоксе Нарвы». Только вместо Нарвы у Караганова упоминается Познань. Это все давно уже в НАТО осмыслено. И все организационные ответы даны на саммите НАТО в Варшаве в 2016 году. Они получили дополнительное качественное развитие в 2022 году. Так что Караганов опоздал. Он либо не понимает, что ситуация кардинально изменилась и выдает желаемое за действительное, либо врет.
В конце марта Генеральный секретарь СНГ Сергей Лебедев заявил, что кнопка от ядерного оружия, размещенного на территории Беларуси, будет «двойной». То есть решение о его применении будет приниматься совместно двумя государствами. По словам Максима Старчака, заявление о «двойной кнопке» стоит считать метафорой: действительно, на практике Путин вряд ли решится применить ядерное оружие без согласия Лукашенко.
— Вероятно, Лебедев имел в виду, что Путин позвонит Лукашенко и сообщит о принятии решения о ядерном ударе. Формально одобрение Лукашенко ему не нужно, но он не сможет его игнорировать просто потому, что реализовать доставку ядерных боеприпасов будет проблематично без согласия беларусской стороны. Лукашенко может попытаться перекрыть трассы, и ядерные боеприпасы не доедут.
Кнопки или ядерного чемоданчика для тактического ядерного оружия нет, и его использование технически не регламентировано. Однако схему его применения можно примерно обрисовать. Высшее руководство России принимает решение об ударе, далее министр обороны должен довести информацию о подготовке к удару до 20-й армии, как части региональной группировки войск РФ и Беларуси. Далее 12-е Главное управление Министерства обороны, отвечающее за хранение ядерных боеприпасов, должно подготовить необходимое количество этих боеприпасов и организовать их транспортировку к носителям ядерного оружия, на конкретные военные базы. Далее осуществляется загрузка ядерных боеголовок на ракеты, затем ракеты должны быть размещены на носителях, самолетах или Искандерах. Конкретную команду на пуск ядерной ракеты будет отдавать или командующий армией или командир дивизии, исполнять – офицер.
Что касается воли Лукашенко, то он и вовсе не сможет взглянуть на ядерный арсенал без разрешения Путина, утверждает Максим Старчак, поскольку российская сторона сохраняет полный контроль над ЯО на территории Беларуси.
Какова бы ни была публичная риторика беларусских властей, велика вероятность, что они попытаются предотвратить нанесение удара с территории Беларуси, если решение о таковом будет принято в Кремле. Удастся ли им это сделать? По словам эксперта, шансы велики.
— Принятие решение о ядерном ударе будет идти из Москвы. Сначала нужно подготовить боезаряды, транспортировать их к месту дислокации носителей, загрузить их. Все это силами ВС России. Если офицеры, которые должны будут применять их, будут беларусские, то теоретически они могут не выполнить приказ. К тому же, политический контроль высшего руководства России в процессе транспортировки ядерных боезарядов по территории Беларуси практически невозможен. Во время транспортировки местные спецслужбы или военные могут перекрыть дороги и отказаться пропускать боезаряд.
Но есть здесь и вопрос осведомленности. Вполне может случиться так, что Беларусь попытаются использовать в темную и никто не будет знать о принятом решении. Если ВС России будут иметь в Беларуси свои самолеты, свой экипаж летчиков, своих офицеров, которые применят ЯО, они могут успеть применить ЯО, пока никто об этом не знает. Но для этого нужно, чтобы очень многое совпало.
Едва ли Россия сможет применить тактическое ядерное оружие так, чтобы для всех это стало неожиданностью. Нанесение удара станет возможным лишь после того, как боеприпасы будут транспортированы с беларусского склада к ракетам, от ракет к носителям. А этот процесс запустят только после принятия решения об ударе, и его будет несложно заметить.
— Подготовка к удару тактическим ядерным оружием может занять достаточно долгое время – пару недель, например. Разведка это заметит. Транспортировка и непосредственное применение ТЯО – это самое слабое звено, которое плохо контролируется политическими управленцами, то есть высока вероятность неисполнения приказа, если какой-то офицер посчитает, что это преступное решение. Цепочка от решения об ядерном ударе до непосредственного исполнения будет длинной.
Допустим, российское руководство все-таки решило нанести ядерный удар с территории Беларуси, а беларусское не смогло или не захотело этому воспротивиться. С какими последствиями может столкнуться Беларусь в случае самого драматичного развития событий?
— Если с территории Беларуси будет применено ядерное оружие, то российские войска на территории республики будут уничтожены, Лукашенко и его окружение в значительной мере (включая членов семьи) тоже, вероятно, будут уничтожены, — считает Павел Лузин, политолог и эксперт в области международной безопасности. — Республика, вероятно, будет на некоторое оккупирована международной коалицией, но это будет зависеть от итогов войны с Россией, которая тоже, вероятно, будет уничтожена.
— Все будет зависеть от масштаба потенциального российского удара, – отвечает эксперт по российской ядерной политике Максим Старчак. – Западные политики и военные будут оценивать, куда был нанесен удар, какой мощности, какие он повлек за собой жертвы и разрушения, удалось ли ликвидировать ракету силами противоракетной обороны, были ли пройдены другие ступени ядерной эскалации: угрозы, демонстрация, удары конвенциональными вооружениями. Если удар будет серьезный, ответ может быть симметричным или близким к тому.
Если удар будет одиночный, то в ответ прежде всего будут уничтожаться носители ядерного оружия и склад с боеприпасами. Это часть теории ядерной войны. Чтобы противник больше не воспользовальзовался своим ядерным оружием, надо лишить его этого оружия. Если ударили с территории Беларуси, логично ликвидировать ядерные носители и боеприпасы на этой территории.
Вряд ли ответный удар будет ядерным. Ядерное оружие США в Европе для этого не очень подходит, так как это бомбы свободного падения. Самолетам НАТО будет рискованно преодолеть систему противоракетной обороны, чтобы их сбросить.
Безопаснее ударить обычными вооружениями по носителям ядерного оружия (самолетам и Искандеру) и по складу с ядерными боеприпасами, например, с военно-морских баз стран НАТО. Скорее всего, ответный удар будет точечным: местонахождение складов и вооружений легко определяется как профессиональной разведкой, так и любителями разведки по открытым данным.
Но даже точечный удар конвенциональным оружием по складу с ядерными боеприпасами может повлечь за собой чудовищные последствия, продолжает Максим Старчак.
— Теоретически склад должен быть хорошо защищен от удара с воздуха, но кто знает, как может получиться в реальности. Если защита не сработает, удар спровоцирует детонацию ядерных боеприпасов чудовищной силы. Кроме того, удар может быть нанесен по всем авиабазам Беларуси, чтобы ликвидировать все самолеты, которые могут угрожать странам НАТО.
Совсем не исключено, что современные средства противоракетной обороны способны сбить ядерную ракету над «условной Познанью». Поэтому в теории удар, нанесенный с территории Беларуси, может не привести к значительным жертвам и разрушениям. Но, не смотря на это, с точки зрения Максима Старчака, НАТО будет вынуждено ответить.
— Ответ должен быть, так как акт агрессии уже осуществлен, и вероятно, может быть повторен. Страны НАТО могут потребовать ответного или превентивного удара на случай вероятного повторного запуска ядерных ракет с территории Беларуси.
Но это все теория. Подобные развития событий очень рискованны. И ядерный удар с территории Беларуси по странам НАТО, и ответ стран НАТО по Беларуси. Это риск ядерной эскалации с непредсказуемыми последствиями, и пока это понимают и в России, и в НАТО, несмотря на громкие голоса, которые требуют что-то куда-то сбросить.
Несмотря на то, что ядерный удар будет нанесен с территории Беларуси, России едва ли удастся избежать последствий своего решения, считает Максим Старчак.
— Для международного права не важно, с чьей территории Россия осуществила ядерный удар, – рассуждает Максим Старчак. — Россия официально заявила, что она контролирует ЯО в Беларуси, а не передает его ей. То есть любой удар ядерным оружием с любой территории – это удар России. Да, Россия может рассчитывать, что если ЯО с территории Беларуси полетит в Польшу, ответу скорее всего подвергнется Беларусь. Но гарантий, что произойдет именно так, никто не даст. Если ядерное оружие российское и ядерный удар произошел, значит Россия согласовала и осуществила его.
Рано или поздно, война в Украине закончится, и в теории у беларусских властей может возникнуть соблазн не возвращать ядерное оружие России. Способен ли Лукашенко воспрепятствовать его вывозу? По мнению эксперта, этот вариант развития событий выглядит фантастически.
— Ядерное оружие России охраняют и транспортируют российские военнослужащие. И они продолжают его контролировать, даже на территории Беларуси. Теоретически можно, наверное, представить, что Беларусь может попытаться оставить ядерные боеприпасы себе и воспрепятствовать их вывозу, но это прямое столкновение с российской армией со всеми вытекающими отсюда последствиями. В данный момент это выглядит невероятным, – считает Максим Старчак.