Акция «Навстречу референдуму» на борбуйском заводе по производству тормозной аппаратуры и механизмов. Фото: Maz.by
Александр Лукашенко считает, что Беларусь и Россия не только выстоят под санкциями, но даже возродятся как Феникс из пепла. Экономический кризис как результат введенных санкций вполне реален. А вот крупные госпредприятия действительно могут выжить в условиях экономического изоляционизма. И, как ни странно, именно потому, что в свое время оттуда выгнали всяких немцев.
После введения санкций беларусская власть возлагает большие надежды на российский рынок. Поэтому не устает напоминать россиянам о своей нужности и полезности. Скорее всего, отсюда и тезис о том, что если бы Запад демократизировал Беларусь, Россия не смогла бы провести операцию в Украине.
«Было желание отрезать здесь и провести красную черту для России. Украина уже там была, Беларусь надо было рядом поставить. И уже операцию (нападение на Украину. — Прим. Reform.by) невозможно было бы провести, когда две республики были бы подмяты под них. У них здесь не получилось», — сказал Лукашенко.
Факт участия в агрессии против соседнего государства уже не смущает официальный Минск. Напротив, это преподносится как достижение. Как неоценимая услуга «старшему брату», за которую тот должен рассчитаться.
Лукашенко полагает, что последние несколько месяцев или год-полтора отрезвили руководство России. Там поняли, что надо сотрудничать.
И Беларусь, и Россия сегодня обречены на экономический изоляционизм. Внешний товарный оборот для двух стран неизбежно будет снижаться. Есть надежды на азиатский, на африканский и латиноамериканские рынки, но и там неизбежны трудности из-за угрозы вторичных санкций. И тут у Беларуси есть определенное пространство для маневра.
В качестве примера Александр Лукашенко приводит МАЗ. И историю о том, как он выгнал с Минского автомобильного завода немецкий концерн MAN, основной акционер которого – концерн Volkswagen AG.
Договор о создании совместного предприятия между MAN Nutzfahrzeuge AG и РУП «Минский Автомобильный Завод» в 1997 г. подписывался с большой помпой. Событие подавалось в СМИ как серьезный прорыв в отечественном автомобилестроении.
«Мы не очень-то шли на то, чтобы сюда запустить иностранцев. Поэтому введенные санкции по нам так не ударили, как, допустим, по КАМАЗу. Туда вошли немцы прежде всего. Мы этим направлением особо не баловали наших машиностроителей. У нас тоже немцы работали. И МАЗ — МАN, и «Неоплан» в свое время на МАЗе. Контракт закончился, я им пожал руку, сказал: «Спасибо, дальше мы будем развиваться сами», — рассказал Александр Лукашенко губернатору Пензенской области РФ Олегу Мельниченко.
СП ЗАО «МАЗ-MAН», кстати, все еще существует в Беларуси. Пусть и сравнительно небольшое, но производственные мощности завода рассчитаны на выпуск до 3000 автомобилей в год, а на предприятии работает около 350 человек. Сайт компании обновляется, последняя новость с предложением о сотрудничестве датирована 16 марта 2022 года. В 2020 году предприятие было признано Беларусской торгово-промышленной палатой «Лучшим экспортером года» в номинации «Машиностроение и металлообработка». В том же 2020 году завод создавал и новинки – например, седельный тягач МАЗ-МАН 747559 с колесной формулой 8х8, разработанный по заказу по заказу российской компании «Сургутнефтегаз».
По желанию покупателя и многие модели грузовиков МАЗ комплектовались двигателями корпорации MAN. Но в марте 2022 концерн объявил о прекращении экспорта грузовиков и комплектующих в Россию и Беларусь. А сам Минский автомобильный завод оказался под санкциям еще раньше, после посадки рейса Ryanair в Минске.
Но сотрудничество с немцами для беларусского автопрома не было таким масштабным, как для российского КамАЗа. Вся политика беларусских властей многие годы была нацелена на то, чтобы отпугнуть западного инвестора от отечественного рынка. Вспомним и громкую историю с производством в Беларуси автомобилей Ford в конце 1990-х, и более позднюю национализацию Минского велозавода.
Беларусская власть давно и честно ответила на вопрос героя фильма «Брат». – А немцы будут? – спрашивал персонаж Сергея Бодрова. И получал ответ: – Какие немцы? Зачем немцы?
Официальный Минск всегда в глубине души был за политику экономического изоляционизма. И его звездный час настал. Окажись Беларусь под санкциями одна, без России, дело было бы плохо. А так – еще терпимо.
В условиях санкций КамАЗ оказался не готов давать российскому рынку современные грузовики — в автомобилях поколений К4 и К5 оказалось слишком много импортных комплектующих.
А МАЗ стал готовиться к такому развитию событий загодя. Минские грузовики оснащались дизелями и коробками Ярославского моторного завода. Но под заказ были возможны и импортные агрегаты – двигатели того же MAN, а также Cummins и Mercedes, коробки передач ZF и Allison. Но в 2019 году в технопарке «Великий камень» под Минском открылось совместное с китайской стороной предприятие МАЗ-Weichai, выпускающее дизельные двигатели и Fast -МАЗ, изготавливающее 6-и, 9-и и 12-ступенчатые механические трансмиссии.
Так МАЗ получил конкурентное преимущество перед КамАЗом, который теперь вынужден, чтобы не простаивал конвейер, выпускать устаревшие автомобили серии К3, отвечающие всего-то эконормам Евро-2. Вопрос — надолго ли? А если китайцы испугаются пресловутых вторичных санкций? Останется Ярославский завод, который поставлял комплектующие на МАЗ еще с советских времен. Back to USSR!
За счет прежних наработок МАЗ, как и в целом беларусское машиностроение, можно считать удачным примером работы в условиях экономического изоляционизма. И Гомсельмаш, и трактора Минского завода в отсутствии конкуренции со стороны европейских и американских производителей наверняка найдут в России своего покупателя.
В ряде отраслей санкции и изоляция, в которых оказались Беларусь и Россия, могут принести нашей экономике некоторые дивиденды.
Еще в прошлом десятилетии в России появились специальные инвестиционные контракты, благодаря которым открывались производства западных машиностроителей и облегчался доступ на российский рынок для техники западного производства. При этом правительство РФ ограничивало беларусских производителей в доступе к государственным и муниципальным закупкам. В итоге беларусы теряли долю на российском рынке — с одной стороны, из-за усиления конкуренции со стороны мировых производителей, с другой — из-за потери привилегированного положения. Беларусская сторона вела бесконечные споры с российскими коллегами и боролась за возвращение этих условий. Теперь же, когда экономики двух стран оказались изолированными, а правительство РФ обещает режим максимального благоприятствования, эта задача, можно сказать, решена.
Теперь в Минске явно ожидают, что отечественная техника нескончаемыми караванами потянется на российские улицы, дороги и поля.
Но на этом хорошие новости заканчиваются. Потому что возможности нашей страны будут ограничены, по меткому выражению аналитика «Центра новых идей» Павла Мацукевича, «функциями колбасно-тракторного цеха» для России. Ни о каком развитии в создавшихся условиях речь не идет. Но в условиях изоляционизма часть беларусской промышленности действительно может пережить эти санкции. Не без потерь, но и без «спасайся, кто может».
Конечно, упадут доходы. Возможен и рост безработицы, особенно в частном секторе и в тех сферах, которые были так или иначе завязаны на работу с Западом, на импортных поставках и комплектующих. Неизбежны и потери бюджета – США смягчили санкции в отношении российских удобрений, а вот «Беларуськалий» и «БКК» по-прежнему остаются под запретом. Тот же Ярославский моторный завод из-за санкций может перевести своих сотрудников на четырехдневную рабочую неделю. Нельзя исключать откат к совсем старым, еще советским наработкам. Качество будет падать. О Дакаре уже не помечтаешь, но ездить-то на чем-то надо. И не важно, что есть риск законсервировать технологическое отставание, последствия которого будут сказываться в том числе на эффективности отраслей – потребителей техники.
Очевидна и вероятность сокращения рынка из-за экономического кризиса, что может привести к обострению конкуренции между беларусскими и российскими производителями. Об этом пока умалчивают. Или не видят такого риска. Или полагают, что для «экономики военного времени» это просто не существенно.
Крупные госпредприятия, по сути своей оставшиеся в неизменном виде с советских времен, как-то, да выживут. Именно потому, что продолжают работать по советским лекалам, которые и были «заточены» на условия изоляционизма и отсутствия конкуренции. И возвращение во времена СССР, когда Беларусь была сборочным цехом Союза, может и оказаться тем самым возродившимся Фениксом. Правда, летать он, как и раньше, не сможет. Но ползать-то запросто.
***
Мнения и оценки автора материала могут не совпадать с мнением редакции Reform.by.