Фото: Stephan Seeber, unsplash.com
21 сентября на саммите Александр Лукашенко и Владимир Путин обсуждать поставки молока, и вообще беларусского продовольствия, скорее всего не будут.
Проблемные вопросы, похоже, урегулировали в рабочем порядке.
На прошлой неделе в Москве прошли переговоры вице-премьеров, курирующих аграрных сектор. Михаил Русый и Алексей Гордеев по итогам встречи договорились, что аграрным ведомствам поручат проработать балансы взаимных поставок.
Затем, 18 сентября взаимные проблемы обсудили и министры Леонид Заяц и Дмитрий Патрушев. По итогам встречи пресс-служба МСХ России сообщила, что министры договорились подписать прогнозные балансы взаимных поставок продовольствия на 2019 год в ноябре.
Обычно подписание такого документа является свидетельством «молочного перемирия». Например, в прошлом году балансы были подписаны только после апрельской встречи Лукашенко и Путина.
Министры также обсуждали выполнение «дорожной карты» по снятию взаимных ограничений в поставках продукции животноводства.
Министр сельского хозяйства России отметил, что «совместными усилиями мы уже продвинулись в решении этой проблемы». Он также подчеркнул, что стороны могут добиться более существенных результатов.
Было заявлено о том, что РФ ждет ответных шагов со стороны Беларуси.
Речь идет о возобновлении поставок комбикормов в нашу страну, а также регионализации России по АЧС.
Импорт комбикормов был закрыт несколько лет назад после того, как выяснилось, что вирус африканской чумы свиней попал в нашу страну вероятнее всего с российскими кормами. Что имеется ввиду под регионализацией России по АЧС не совсем ясно, так как Беларусь изначально закрывает по эпизоотическим причинам не всю РФ, а только регионы, где зафиксированы опасные заболевания животных. Любой беларус может убедиться в этом, найдя в магазинах полуфабрикаты «Мираторга». Возможно, речь идет о поставках сырья из РФ.
Прогнозные балансы на 2019 год будут подписаны в ноябре, обещают министры. Если это действительно произойдет до конца 2018-го, то по поставкам молока и мяса две страны действительно решили все проблемы.
Заранее балансы подписывались только в «хорошие» годы. При наличии спорных моментов их подписание откладывалось до совместной коллегии аграрных ведомств, которая обычно проходила в первом квартале нового года. А в случае реальных конфликтов подписание задерживалось и на более продолжительные сроки.
В сообщении пресс-службы правительства России о встрече Русого и Гордеева говорилось о ежеквартальном контроле за выполнением прогнозных балансов. Если это так, что ситуация выглядит немного иначе.
Прогнозные балансы взаимных поставок в рамках Союзного государства подписывают ежегодно уже больше 10 лет. Беларусь и Россия декларируют, сколько молока, мяса, сахара, они поставят друг другу. Все эти годы балансы носили декларативный, справочный характер. Чиновники использовали их для планирования, бизнес мог оценивать перспективы рынка. Выполнение балансов оценивалось на ежегодной совместной коллегии аграрных министерств. Ежеквартально цифры не сверяли.
Что стоит за ежеквартальным контролем, пока непонятно. Возможно, стороны будут просто обмениваться статистикой, чтобы видеть поведение участников рынка.
Лоббистам российской молочной отрасли хотелось бы установить для беларусов квоты: вы можете поставить столько-то и столько молока и ни литром больше. Весь остальной объем рынка — наш, ну или наши люди привезут из третьих стран. Беда одна, что
квотирование противоречит международным договоренностям в рамках ЕАЭС и Союзного государства.
У нас все-таки единое экономическое пространство и отсутствуют таможенные границы. Поэтому остается ждать итогов встречи президентов, а также собственно подписания балансов, которое теперь запланировано на ноябрь.
Почему же россияне периодически говорят о том, чтобы сделать балансы обязательными? Напомним хронику молочного спора 2018 года.
6 июня Россельхознадзор закрыл все поставки из Беларуси сырьевых молочных товаров в таре более 2,5 килограмм/литров.
Речь шла о сухом, жидком и сгущенном молоке, сливках и сыворотке.
Однако противостояние началось еще раньше. В феврале председатель комитета Госдумы по аграрным вопросам Айрат Хайруллин (сам в прошлом большой молочный бизнесмен) высказал идею о запрете импорта любой молочной продукции, в том числе из нашей страны, ради стабилизации цен на сырое молоко в России. Зимой они, вопреки сезонности, начали резко снижаться. Пару недель идея обсуждалась в прессе, но в начале марта Россельхознадзор действительно объявил о таком запрете.
В Москву были отправлены переговорщики. Ограничения удалось отсрочить и, казалось, что молочная война так и не разразилась, пока в России не наступил сезон большого молока. Производство сырого молока с мая резко возрастает после начала выпаса скота. Цены на сырье, как правило, снижаются.
Страновой запрет, введенный 6 июня, справедливо возмутил беларусов. К тому же о нем было объявлено накануне открытия Белагро-2018, одного из главных экспортных мероприятий АПК и промышленности.
Министр сельского хозяйства и продовольствия Леонид Заяц на открытии выставки не стеснялся в словах. Он заявил, что беларусов целенаправленно вытесняют с российского рынка. На тот момент работавший в ЕЭК Сергей Сидорский пообещал, что будет разбираться, и вскоре комиссия осудила Россию. Однако решать вопрос все равно пришлось в двустороннем формате.
После переговоров на уровне министров, вице-премьеров была подписана очередная «дорожная карта» по снятию ограничений на поставки, а с 22 июня страновой запрет был снят. Однако
право поставлять сырьевые товары получили только шесть предприятий.
13 июля этот список был расширен. Всего их восемь. Несмотря на благостную тональность последних сообщений о переговорах аграрных ведомств, объявлений о расширении этого списка пока не последовало.
Жесткие меры не замедлили сказаться на объемах поставок в Россию. В июне экспорт несгущенных молока и сливок в РФ сократился на 1000 т, сухих и сгущенных — примерно на 4 тыс. т в сравнении с маем. Беларусы отгрузили соседям всего 6,4 тыс. т за месяц. В хорошие периоды Беларусь продает за рубеж 15-20 тыс. т сухих и сгущенных продуктов в месяц, а доля РФ превышает половину. Молочной сыворотки в Россию было поставлено всего 2 тыс. т. В деньгах недобор исчисляется миллионами долларов.
В июле экспорт жидкого молока и сливок остался на июньских уровнях. Поставки сухих продуктов в Россию сократились еще сильнее, а экспорт сыворотки и вовсе сошел на нет. Было отгружено всего 727 т. В то же время объем поставок масла и сыров остаются более-менее стабильными. Они не попали под июньские ограничения.
У обострения молочных баталий есть экономические причины. В Беларуси привыкли, что российский продовольственный рынок является практически бездонным. Действительно, Россия в предыдущие два десятилетия импортировала огромное количество продуктов питания. Ее рынок был дефицитным и по мясу, и по молоку, и по овощам, фруктам, картофелю. Если чего и хватало, то только зерна.
Дефицит закрывали не только беларусы, но и все страны мира. Ситуация изменилась еще на рубеже десятилетий.
Российский бизнес в начале 2010-х почувствовал, что в дефицитной по продовольствию стране вложения в аграрный сектор могут быть выгодными.
Инвестиции в производство свинины, мяса птицы стали приносить хорошие деньги, и уже в 2012-13 годах пошла речь о том, что РФ будет обеспечивать себя этими продуктами полностью.
Кардинальный сдвиг произошел в 2014 году. Украинские события спровоцировали введение западных санкций, на которые Россия ответила импортным эмбарго. Были закрыты поставки мяса, молока, овощей, фруктов из США, стран Евросоюза. Во внутренней политике был взят курс на импортозамещение. Действительно, если вступать в конфронтацию с Западом, то не покупая же у него еду!
Беларусь поддержала Россию, направив все силы на заполнение молочного рынка. Диверсификация отечественного экспорта в эти годы сократилась.
В отличие от птицеводства или свиноводства, производство молока медленная отрасль. Только что родившаяся телочка начнет давать молоко через два года. Инвестиции здесь возвращаются за 8-10 лет, что не так привлекательно для тех, кто привык к быстрой отдаче. Однако капля за каплей, но производство молока росло. Дефицит в России постепенно сокращался, а надои в Беларуси тоже не стояли на месте.
В рамках Союзного государства, ТС, самообеспеченность молоком приближается с 96-98%, считает директор российского Центра изучения молочного рынка Михаил Мищенко: «В России не хватает молока ровно столько, сколько составляет его излишек в Беларус. Грубо говоря самообеспеченность Таможенного союза составляет примерно 98%. Мы в принципе находимся в таком нулевом балансе».
Структура производства молока в Беларуси и России значительно отличается. В нашей стране домашние хозяйства дают считанные проценты от страновых надоев. В РФ доля молока населения составляет около половины. При этом эксперты ставят под сомнение эти данные: молоко не поступает на переработку, а якобы выпивается самими крестьянами или продается на рынке.
По данным Росстата, в январе-июле производство сырого молока выросло в РФ на 1,3% до 18,8 млн. т. В сельскохозяйственных организациях и фермерских хозяйствах при этом надоили на 3,7% больше или 9,7 млн. т. Получается, что порядка 6-7 млн. т молока (за вычетом сданного населением на переработку) было выпито на подворьях…
Действительно, верится с трудом. Поэтому смотреть стоит на рост товарного молока, то есть того, которое поступает на переработку, а здесь Россия показывает высокие темпы.
«До последнего времени объем производства молока в России если и рос, то рос незначительно. Начиная с 2013-го года рост составлял от 1,5 до 2%, А в 2017 году рост производства товарного молока составил 4%. Плюс есть колоссальный рост так называемых молокосодержащих продуктов с заменителями молочного жира, вырос импорт сыроподобных продуктов, где вообще может не быть молока. По хорошему, сегодня мы видим излишки на российской рынке. Продукции больше, чем ее потребляют. Она лежит на складах. В том числе в связи с этим у нас серьезно упали цены на сырое молоко с начала года», — говорит Михаил Мищенко.
Добавим, что в прошлом году в России производство сухих молока и сливок выросло на 30%. Увеличился и импорт сухого молока из третьих стран. Весной оно было достаточно дешево, а летом начался быстрый рост цен. Импортеры рассчитывали заработать в межсезонье. Одним словом, несмотря на то, что в России формально есть дефицит молока, ситуация оказалась похожей на кризис перепроизводства. Вероятно, другого способа “спасти” молочную индустрию в РФ не нашли, и усилили давление на беларусов.
Последние данные мониторинга цен Министерства сельского хозяйства России показывают, что цены на сырое молоко начали расти, причем в отдельных регионах уже увеличились на 2-3% за две недели сентября.
Госпрограммой развития агробизнеса до 2020 года предусмотрено увеличение производства молока до 9 млн. т.
В прошлом году в Беларуси было получено 7,3 млн. т во всех категориях хозяйств. В 2018-м засушливая и жаркая погода немного сбила темпы. В январе-августе надои выросли всего на 0,5% и превысили 5 млн. т. Однако пока сентябрь стоит хороший, если не ударят ранние морозы в октябре, то до конца года темпы роста в 2% и более могут восстановиться и будет получено 7,5 млн. т. Получится ли выполнить показатели госпрограммы к 2020 году, неизвестно. За три года нужно прибавить 1,5 млн. т., или по 500 тыс. т в год.
В среднесрочной перспективе более актуальным может стать вопрос сбыта — куда девать молоко — а не увеличение производства.
Если отечественную продукцию продолжат вытеснять с российского рынка, то излишкам надо находить сбыт. Беларусь экспортирует около 60% производимого молока, то есть любой прирост надоев пойдет либо за границу, либо на склады.
В 2014-15 году украинская молочная отрасль оказалась в подобной ситуации. Она была отрезана от российского рынка. До этого местные производители поставляли в РФ в основном сыры. Стечение обстоятельств позволило украинцам относительно безболезненно преодолеть кризис.
По словам ведущего аналитика Инфагро (Киев) Макса Фастеева, девальвация гривны позволила сохранить конкурентоспособность на мировом рынке, причем даже с учетом падения цен из-за кризиса перепроизводства в мире. Производители переориентировались с сыра на масло и сухие продукты. Кроме того, из-за той же девальвации фактически закрылся импорт.
В итоге сейчас украинский экспорт молочных продуктов носит достаточно устойчивый характер. Для Украины открыт рынок Евросоюза. Выделена беспошлинная квота на 2400 т масла, которую трейдеры выбирают достаточно быстро. Есть интерес и со стороны европейцев, пусть он имеет и конъюнктурный характер, обусловленный дисбалансами на мировом рынке, в частности дефицитом жиров в ЕС.
«В этом году на второе полугодие на украинское масло со стороны европейских трейдеров поступило заявок на 200 тыс. т, при том что квота у нас чуть больше 1000 т», — рассказывает Максим Фастеев.
Кстати, ситуацией смогли воспользоваться и беларусы. В июле 300 т масла ушло в Данию, а с начала года поставки в ЕС превысили 350 т. Кроме Дании масло покупали Литва и Польша.
Украина вряд ли может стать для беларусов альтернативным рынком, хотя небольшие поставки в эту страну и идут.
«С беларусами мы становимся конкурентами на третьих рынках, — считает Максим Фастеев. — По себестоимости и цене продукции мы близки. Ваши уже достаточно агрессивно ведут себя в ценовом плане».
По его словам, объемы поставок молочной продукции в Китай из Украины и Беларуси примерно сравнялись после того, как отечественные предприятия нарастили экспорт, начиная с апреля.
Действительно
поставки беларусских молочных продуктов в Китай уже исчисляются тысячами тонн.
За январь-июль в КНР отгружено более 10 тыс. т сыворотки, более 5000 т сухого молока. На экспорт идут не только биржевые товары (сухое цельное молоко, сыворотка), но и потребительские продукты — питьевое ультрапастеризованное и стерилизованное молоко. Его уже отгружено более 1200 т. Прорабатываются поставки сыра. Начался экспорт масла.
Минсельхозпрод и молочники в последние два года резко активизировали усилия по диверсификации экспорта. В статистике отображается не только Китай, но и Вьетнам. Более 3000 тонн масла ушли в Турцию. Пусть символические, но важные поставки есть в страны Евросоюза: Данию, Болгарию, Эстонию, Литву, Нидерланды. Наличие допуска на рынок ЕС является дополнительным аргументом для азиатских покупателей.
Диверсификация — сложный процесс. Поставки на третьи рынки для беларусов почти всегда будут менее выгодны, чем российские. За пределами ЕАЭС молочникам приходится сталкиваться с импортными пошлинами (даже в Китае она составляет 10%), более высокими транспортными расходами, конкуренцией со стороны традиционных поставщиков. Все это может негативно влиять на рентабельность. Поэтому акцент в диверсификации делается на менее защищенные рынки. У ЕАЭС действует зона свободной торговли в Вьетнамом. Минимальные пошлины или вовсе их отсутствие у нефтедобывающих стран Персидского залива.
Текущий уровень мировых цен позволяет беларусским молочникам достаточно успешно диверсифицироваться. Однако если цены вдруг упадут до уровня 2015-16 годов, тогда делать это будет сложнее. Либо придется продавать в убыток.
Попытки увеличить поставки молока на третьи рынке предпринимались и раньше. Однако цены в России всегда обеспечивали большую рентабельность, а вход на новые рынки требовал работы с минимальной маржой, либо вовсе без нее.
Диверсификация в любом случае потребует не один год. В этот раз большие надежды связаны с Китаем и пока они оправдываются.
Что касается беларусско-российских отношений, то молочная и шире — продовольственная — головоломка вряд ли имеет окончательное решение. Споры будут повторяться.
По сути они мало чем отличаются от нефтегазовых. С одной стороны у нас единое экономическое пространство и таможенный союз в рамках ЕАЭС, но существуют многочисленные изъятия, например, в части энергоресурсов. При этом все участники союза склонны к протекционизму.
Поэтому одной рукой подписываются под свободой торговли, а другой — под мерами господдержки.
Есть еще и разница в ведении бизнеса. В Беларуси сельское хозяйство практически полностью находится в руках государства, а предприятия действуют вне бюджетных ограничений, получая либо льготные кредиты, либо списание долгов, либо прямые дотации. В России — больше и доля частного сектора, и больше бюджетных ограничений. Если предложение начинает превышать спрос, то цены падают, рентабельность бизнеса снижается и слабые покидают его. Объемы производства временно сокращаются, цены восстанавливаются. Беларусы же могут наращивать вал, несмотря ни на что и любой ценой. Россиянам это не нравится.